Жребий брошен. Александр Прозоров

не связать? Ох, умен ты, колдун, ох, хитер…

* * *

      Олег думал, что труднее всего будет снять под водой в одиночку тяжеленную крышку трюма, закрытую вдобавок промасленной парусиной. Но все оказалось донельзя просто. Стоило ведуну, поднырнув к судну, срезать две веревки на углах – как крышка вдруг сама прыгнула вверх, из-под нее вырвался гигантский воздушный пузырь, который не просто освободил лаз в грузовое нутро ладьи, но еще и выкинул наружу огромное количество ковров, мехов, обуви, одежды, что было награблено в трех ка-имских городах. Трюм опустел почти полностью, и найти в нем ровные прямоугольники завернутых в полотно зеркал труда уже не составило.

      Вот только извлечь сокровище оказалось намного сложнее, нежели предполагалось. Хотя каждое из медных зеркал весило всего килограмма три или чуть более, форма у них была крайне неудобной: плоский прямоугольник в локоть шириной и два длиной По-пробуй с таким грузом поплавай! Поступить с ними, как с сундуками, было невозможно – на зеркалах не имелось ручек, чтобы привязать веревку. Обвязывать же медные прямоугольники крест-накрест Олег просто не успевал – воздуха не хватало.

      Первый день был растрачен на бесплодные попытки вытянуть на берег зеркала. На второй Ксандр придумал веревочное кольцо с деревянным сучком. Кольцом с привязанной к нему веревкой надлежало обхватить медную пластину через углы, сучок использовался вместо крючка. Конструкция казалась очень хлипкой, и поэтому зеркала следовали к берегу не сами по себе, а в сопровождении ведуна: Олег держался за веревку и на протяжении всего пути следил, чтобы драгоценная добыча не выскользнула из петли.

      За каждым из зеркал приходилось плавать отдельно, ради каждого – нырять три раза: чтобы найти, чтобы обвязать и чтобы сопроводить от трюма до берега. Непривычный к подводным работам, Середин выдыхался быстро, и поэтому за второй день смог достать только двенадцать покрытых амальгамой медных листов, на третий – десять, на четвертый – опять десять, и только на пятый день работ последние четыре зеркала были доставлены на берег.

      В завершение ведун в несколько попыток тщательно обшарил трюм. Там еще оставались суздальские клинки, киевские мечи с драгоценными рукоятями, какие-то бочонки, тяжелые, не всплывающие узлы неизвестно с чем – но зеркал не нашлось ни одного. Поколебавшись, Олег прихватил один из бочонков: зря, что ли, нырял? Обмотал веревкой, зацепил сучком и поплыл к берегу, удерживая его перед собой.

      – Хозяин, ты глянь! – обрадовался кормчий, увидев добычу. – Мед хмельной! Вот те крест, мед!

      – Значит, и отметим заодно, – перевел дух Середин. – Все, нет там больше ничего!

      – Оружия жалко, – с тоской поглядел на реку Любовод. – Столько серебра за него отдано было.

      – Имей совесть, друже. – Олег скинул ремень и начал одеваться. – Чтобы все забрать, новую ладью строить придется. Самое ценное спасли, и то хорошо. И за то Сварогу поклон глубокий.

      – Выпить надобно за него, хозяин. За милость Сварога, да за сотоварища твоего… – предложил Ксандр,