Убийство на троих. Наталья Александрова

констатировать два неутешительных факта, – начал он совещание, – мы потеряли Рубена Вартановича – мир его праху, – и мы потеряли миллион долларов. Если с Рубеном Вартановичем уже ничего не сделаешь, то с деньгами еще можно попытаться кое-что предпринять.

      – Вы думаете, что похититель сказал правду и денег они не получили? – подал реплику Воскресенский.

      – По тому, как он держался при последнем телефонном разговоре, и по тому, что произошло потом, – Полищук вспомнил то, что он увидел в багажнике «сааба», и поежился, – я делаю вывод, что они действительно денег не получили. Когда Черкасов выехал на операцию, деньги у него были. Значит, он спрятал их где-то по пути следования.

      – Неужели вы считаете, что Андрей…

      – Григорий! – оборвал его Полищук. – Чудес не бывает! Мы дали Андрею чемодан с миллионом долларов, а похитителям он выбросил чемодан с газетами. Значит, именно он их подменил. И не надо изображать из себя невинную девушку! Каждый человек способен на преступление, все зависит только от суммы, которую ему это преступление принесет. Кто-то за рубль прирежет собственную тещу, для другого приемлемая цена – тысяча баксов, а для третьего – сто тысяч. Мы, конечно, доверяли Андрею Черкасову… Но миллион долларов – это большое искушение. Давайте примем за основу, что он эти деньги похитил, и будем думать как. Первое – когда у него была возможность подменить чемодан?

      – Это ясно, – вклинился в его монолог Воскресенский, – он мог это сделать только в тот период, когда за ним не было «хвоста», то есть после того, как его потеряли на Седьмой Красноармейской.

      Полищук строго обратился к участникам наблюдения за Черкасовым:

      – Ну, рассказывайте, орлы, еще раз и подробно, как вы его потеряли.

      – Мы следовали за ним на некотором удалении по улице Егорова, – начал докладывать старший группы, – его «тойота» свернула на Седьмую Красноармейскую. Между его машиной и нами шла вишневая «девятка» и прямо на Красноармейской заглохла. Улица узкая, движение одностороннее, везде машины в снегу стоят, так что никак не проехать. А там в «девятке» баба за рулем. Встала – и ни с места, полностью проезд заблокировала. Мы – к ней, с мотором разбираться уж не стали, подцепили на трос, вытащили задним ходом. Пока возились, Черкасов исчез.

      – Баба молодая, красивая?

      – В общем, да.

      – Ясно. Вы и утратили бдительность. Номер «девятки»-то хоть записали?

      – Обижаете!

      – Опишите женщину.

      – Брюнетка, лет 25–28, нос прямой, глаза… скорее темные…

      – То есть просто сильно накрашенные. В общем, портрет применим к кому угодно, особенно если она была в парике. Возраст тоже понятие растяжимое: где 28, там и 35 при хорошей косметике.

      – Вы считаете, что женщина была подставной?

      – Абсолютно уверен. А вас провели как последних лохов.

      «А если ты сам такой умный, то и не доверял бы Черкасову миллион долларов!» – подумали парни с обидой, но вслух ничего не сказали.

      – Наведите