Пути Звезднорожденных. Александр Зорич

заживо Октангом Урайном.

      Итак, под Лоном Игольчатой Башни я определил место для Октанга Урайна и мы заточили его там на веки вечные. Каждый Звезднорожденный умеет это – заставить другого Звезднорожденного жить без движения, пищи и солнечного света. Воистину ужасна мать наша, Великая Мать Тайа-Ароан».

Элиен, сын Тремгора. «Исход Времен»13

      Путь от Ледовой Бухты до Лебединых Ворот – единственных ворот, ведущих внутрь крепости Наг-Нараон – нелегок для злоумышленника. Но даже пройдя его, Син не добилась бы ничего. Ибо и в этом случае от Лона Игольчатой Башни ее отделяли бы крепкие ворота, многочисленная свирепая стража и путаная череда крепостных двориков, находящихся под обстрелом метких лучников.

      Но черному делу Пелнов теперь служила Огненная Трава.

      Четверо облеченных в доспехи Гамелинов быстрым шагом достигли юго-западной оконечности Ледовой Бухты. За ними, таясь под водой, тянулись отростки Огненной Травы. Под старыми масками, очищенными от дурманного Тумана Фратана, теперь скрывались новые лица. Это были Син и трое отчаянных нагиров Дома Пелнов.

      Когда «Молот Хуммера» исчез под водой, стража Гамелинов всполошилась. Начальник караула тотчас же отправил полтора десятка воинов разобраться что к чему, а сам двинулся с донесением к Хозяину Дома. Увы, ему не суждено было свершить задуманное – у входа в пиршественный зал его встретила отравленная стрела Пелнов.

      Син остановилась. Остановились и ее спутники.

      – Кажется, здесь, – сказала Син. Она сняла маску и поглядела вверх.

      Крутая серая скала, дерзко возносящаяся ввысь, к восточным бастионам Наг-Нараона, казалась воистину несокрушимой. Но Син знала: стоит вгрызться в камень на каких-то тридцать локтей, и упрешься в заброшенный отросток старого лаза. По этому лазу можно безнаказанно подняться выше. Туда, где проходит каменный ствол Игольчатой Башни.

      Син заговорила и из-под воды показались десятки красных лоснящихся щупалец. Каждое толщиной в руку. Каждое силой в ураган.

      Поначалу Огненная Трава ела камень очень неохотно – она уже успела привыкнуть к разносолам. Син то и дело приходилось понукать ее хлесткими заклинаниями. Но вскоре дело пошло на лад.

14

      Четвертой перемены блюд все не было, но Герфегест не беспокоился.

      «Хороший предлог погнать с кухни заезжих лентяев-поваров, „приуготовителей яств и закусок по предвечным харренским рецептам“. Лучше пусть свои, местные, всем заправляют. Они, конечно, только и умеют, что запекать в сыру молодых мидий да тунца на вертел сажать. Зато делают это быстро!»

      Все, по мнению Герфегеста, шло к лучшему.

      Тай-Кевр и его низколобые сродники с рожами мясников, отнюдь не служившие украшением пиршественного стола, нарвались на ссору и ретировались, трусливо поджав хвосты.

      Грудастая распутница с замогильной улыбкой, утром сопровождавшая Тай-Кевра на ристалищах, не появлялась больше. «Небось изменяет сейчас своему шалому другу с каким-нибудь