Осколки великой мечты. Анна и Сергей Литвиновы

в гримерку, – торопливо проговорила сопровождающая.

      Телевизионная гримерная была оборудована в женском туалете. Гримерша усадила Нику в кресло, набросила на ее плечи простынку, профессионально цепко осмотрела в зеркале ее лицо.

      – Все недурно… – себе под нос пробормотала она, завершив осмотр. – Все очень даже недурно… Сейчас только пройдемся тоном – и хватит…

      «А кто бы сомневался, что недурно», – про себя усмехнулась Ника.

      – Ах да, – будто бы вспомнила гримерша, – вы же та самая Ника Колесова из «Красотки»?

      – Та самая.

      – Говорят, у вас Алла Борисовна бывает?.. – полюбопытствовала гримерша.

      – Захаживает.

      – И Кристиночка?

      – И Кристиночка. И даже Филипп.

      – Скажите пожалуйста… – пробормотала гримерша, сосредоточенно орудуя кисточкой с тональным кремом. Временами она отступала и из-за Никиной спины оглядывала в зеркале творение своих рук.

      В гримерку заглянула давешняя заполошная девица – ассистент Юлечка.

      – Вы еще не готовы? Петр ждет!

      Не отвечая, гримерша сделала пару последних точных движений кистью, отошла на два шага назад, полюбовалась, словно художник на свою законченную картину, и величественно сказала:

      – Ну вот. Теперь идите.

      – Спасибо вам, – улыбнулась Ника.

      Едва дождавшись, пока «картина» встанет с кресла, Юлечка рысью понеслась по коридору.

      Стараясь не спешить, Ника следовала за ней.

      Когда-то, в прошлой жизни, ей доводилось бывать на телевидении, но это было настолько давно, что она уже успела забыть органически присущую всем съемкам неразбериху, тарарам и сумбур. И еще – огромное (в сравнении с теми, кто оказывается в итоге в кадре) количество людей, тусующихся вокруг. На креслах в коридоре сидело человек семь, в основном женщины. Кто это были? Ассистенты? Помрежи? Костюмеры? Курьеры?.. Все они с любопытством, уважением и завистью осмотрели проходящую мимо новую телегостью. Ника понимала, что спустя час все они о ней забудут, но в данную минуту их работа крутилась вокруг нее. Внимание десятка людей и сознание того, что она хороша, придавали Нике дополнительную уверенность в себе.

      В полутемном отсеке, через который она проследовала вслед за девицей, находилась аппаратная. Три человека сидели за пультом с мониторами. Ника мимоходом поздоровалась с ними и прошла дальше, на съемочную площадку. Ее заливал беспощадно яркий свет софитов. Четыре телекамеры торчали в разных углах небольшой комнаты. Возле них скучали операторы. Под ногами змеились кабели. В центре комнаты располагались столик и два кресла из зеленой кожи. На заднем плане – книжный шкаф с массивными раритетными книгами.

      «И правда – библиотека. Только не районная, а дорогая, валютная», – успела подумать Ника.

      Одно из кресел пустовало – стало быть, предназначалось для нее. На другом сидел, просматривая бумаги, мужчина в рубашке поло. Ведущий. Лицо его Нике было смутно знакомо.

      Мужчина оторвал глаза от бумаг, увидел