Недолюбленные дети. Записки психолога. Инна Ковалева

некоторых это единственная семья и в течение многих лет после выпуска.

      Жизнь сирот в стенах интерната – это и жизнь педагогов, редко когда осознаваемая ими в полной мере. Жизнь выгорающих, выгоревших, но, несмотря ни на что, заботливых и любящих людей.

      Дорогие мои, любимые коллеги! Ваш труд неоценим, но… пачка кукурузных палочек из рук пьяного папы всегда будет затмевать вас в сердце ребенка…

      Создание видимости семьи не помогает воспитаннику найти себя, познакомиться с собой. Правила и запреты, требования соблюдать дисциплину напрягают, но есть надежда: «Скоро я отсюда выйду». Это мифическое счастье «выхода на свободу» откорректирует жизнь многих. Как говорит печальная статистика, многие выпускники школ-интернатов бессознательно ищут способ вернуться к привычному для себя режиму жизни – и попадают в тюрьму.

      Но главное – это боль. Боль негативного прошлого опыта, которую не хочется вспоминать, осознавать, признавать, прощать. Либо другая сторона – бравада и полное безразличие.

      Вот такая она, детдомовская реальность…

      Для себя я сделала одно страшное, по сути, заключение: детский дом – это все равно что психиатрическая больница или тюрьма: ты живешь по графику, ты в списке, ты сам себе не принадлежишь, ты полностью зависим; есть люди, которые решают все за тебя, и по большому счету тебе не нужно ни о чем думать и ни за что отвечать. А есть ли здесь ты сам?

      В таких раздумьях, в поиске самой себя, мне приходилось отыскивать и душу ребенка, оказавшегося выброшенным в мир своими родными и близкими. В этой одной боли на двоих мы открывались друг другу, плакали, смеялись, секретничали и искали. Искали смыслы, простраивали цели, заставляли себя работать, учились брать на себя ответственность, быть самостоятельными. И мечтать мы тоже учились вместе: я давала на это «разрешение» ребенку, а он своим доверием дарил эту же возможность мне, взрослой. Мы встречались со своими страхами, наполняющими душу тьмой и недоверием. По сути, мы – два раненых ребенка, просто каждый по-своему, и здесь и сейчас мы встретились.

      На первых групповых встречах обратной связи почти не было. Дети молчали, и я понимала почему. Не могла требовать и даже ждать. Хотя очень этого хотелось. Когда встречалась с их отсутствующими, равнодушными, апатичными взглядами, порой чувствовала бесполезность своей работы. Было ощущение бессмысленной схватки с океанской волной, размеры которой невозможно представить и осознать. И хотя я понимала, что «всем не поможешь» и не каждый помощи просит, их пустые взгляды удручали…

      Меня охватило уныние. Тогда помогла мудрая мама.

      – Доця! Я понимаю, что трудно, что все кажется бесполезным и пустым. Но если хоть один-единственный ребенок хоть когда-нибудь вспомнит хоть одно твое слово или просмотренный фильм и свои переживания, если это воспоминание поможет ему – значит, все уже не зря. Продолжай с любовью делать то, что чувствуешь необходимым именно в этот момент. Будь рядом с теми,