У тебя есть я. Мария Воронова

эффектную паузу, видно ждала, что собеседник вскипит или начнет оправдываться, но Зиганшин молчал.

      – Что это за партизанщина? Опера роют, а я знать не знаю. Разве так делают, род… товарищ подполковник?

      – Вы хотели, чтобы я вник. Я вник.

      – Ну так со мной надо было обсудить, родной ты мой! То есть вы! Вы-вы-вы!

      Зиганшин засмеялся. Упрек был не совсем несправедлив.

      – Хорошо, Анжелика Станиславовна, буду помнить, что вы лицо процессуально самостоятельное.

      – Ну то-то! Слушай, а может, пересечемся? Потрещим? Обменяемся информацией да и наметим стратегию? А? Так-то оно веселее пойдет! Знаешь что, давай-ка ты ко мне прямо сегодня в гости приходи! Ой, прости, приходите! Вы, Мстислав Юрьевич, товарищ подполковник, приходите в гости!

      – Не могу, Анжелика Станиславовна. Спасибо, но я человек семейный.

      – Ну так с семьей и приходи! Познакомимся как раз, дело-то у нас, чай, не последнее!

      Зиганшин сдержанно проинформировал настырную даму, что обременен семьей с маленькими детьми, и поэтому служебными вопросами занимается исключительно в служебное время. Он дал расследованию новый толчок, а дальше Анжелика Станиславовна пусть сама глобалит.

      – Обидно как! Ты вроде парень башковитый, да и вообще я считаю, что коллеги должны дружить семьями. Это великая сила. Что, неужели один жалкий вечерок не выкроишь?

      – Боюсь, что нет. Дети совсем еще маленькие. Давайте мы по мере накопления информации встретимся или у меня в кабинете, или у вас, и спокойно все обсудим.

      – Не азартный ты человек, – вздохнула собеседница, – ну, может, все-таки соберетесь вместе с супругой. В выходные, например.

      Зиганшин сдержанно попрощался, но упрек задел его, поэтому пришлось вызвать Васю Шаларя и спросить, как там продвигаются поиски таинственного наследника.

      Вася сказал, что пока никак. Мать Дымшица не усыновляла детей мужа, потому что к моменту ее вступления в брак пасынки были уже совершеннолетние. Сейчас один живет в Новосибирске и является вполне состоятельным человеком, а другой так вообще депутат. Троюродного брата Рогачева сейчас проверяют омские оперативники, но там тоже, похоже, глухо. Приличный человек, работает невропатологом, жена – медсестра. Есть двое детей, но они еще слишком маленькие, чтобы в чем-то их подозревать.

      Небольшие сложности возникли с поисками отца Оксаны Максимовны. Выяснилось, что в советское время он сделал неплохую карьеру, дорос до директора домостроительного комбината. Потом началась перестройка, приватизация, отец самозабвенно включился в эти игры и какое-то время рулил крупным бизнесом, но потерял осторожность, и все рухнуло.

      Глава семьи вроде бы не умер, но бесследно пропал, и оставалось только гадать – то ли убит конкурентами и закопан где-нибудь в лесу, как было заведено в те непростые годы, то ли добровольно исчез, чтобы защитить жену и дочь. В общем, судьба его была не так важна, потому что никаких детей, кроме Оксаны, за ним не числилось.

      Мстислав Юрьевич вздохнул. Если бы преступник достиг своей цели, сейчас нотариусы бы метались