Сёстры озёрных вод. Олли Вингет

решительными движениями ощупывала Лесин лоб, проверяя, есть ли жар.

      – Кто вы?

      Серые глаза сверкнули, осмотр не прервался. Прикосновения чужих пальцев отзывались мурашками. Леся попыталась вырваться, но женщина прижала ее к кровати.

      – Да не трогайте вы меня!.. – Жалкий хрип из сорванного горла мучительницу не впечатлил.

      Она потянулась к Лесиной повязке, потянула за край. Мгновение – и ткань упала на покрывало. Леся успела разглядеть, как расплывается по внутренним слоям повязки алое пятно. Ее замутило еще сильнее.

      Женщина наклонилась к столику у окна, зачерпнула из чашки что-то, остро пахнущее травами, и щедро смазала всю левую сторону Лесиной головы. Волосы у виска покрылись толстым слоем жира. Олеся охнула, зашипела сквозь сжатые зубы и упала на подушки. Рану жгло, будто ее щедро полили спиртом.

      – Твою мать! – выплюнула Леся, пытаясь стереть мазь. – Мне же больно! Что это вообще?

      – Закрой свой грязный рот, – процедила женщина.

      Она вытащила из кармана фартука чистую ткань и принялась перевязывать рану, не обращая внимания на попытки Леси вырваться.

      – Мне нужен врач! – твердила та, силясь не сорваться на крик. – Позвоните в скорую, спасателям… Я не знаю, кому-нибудь. У меня голова разбита!

      – Я вижу.

      Равнодушие и сила этих натруженных рук пугали Олесю больше прочего.

      – Ну так сделайте что-нибудь!

      – Я делаю. Ты умирала в лесу, а мой сын нашел тебя. – Женщина проверила, держится ли повязка, и отступила на шаг, зашуршало длинное платье. – Он забрал тебя у леса. А я – у смерти. И теперь ты в двойном долгу перед родом.

      На мгновение Лесе показалось, что она ослышалась.

      – Вам нужны деньги? – догадалась она. – Без проблем! Только позвоните в скорую. У меня с собой нет ничего… Но я найду… – Она запнулась. – Найду родных, и они будут рады заплатить вам за все, что вы сделали для меня…

      Женщина насмешливо скривила губы и сразу стала похожа на хищную птицу.

      – Мы заплатим сколько вы скажете… – залепетала Леся. – Сколько вам нужно? А? Просто скажите…

      Ее ухмылка стала похожа на оскал, а хищная птица – на голодного зверя.

      – Как вас зовут? – Олеся из последних сил удерживала себя на грани сознания, перед глазами все расплывалось, как невысохшая акварельная картинка, попавшая под дождь.

      – Аксинья, – наконец ответила женщина, ее глаза недобро блеснули. – И мне не нужны твои грязные монетки. Нашла ценность, глупая ты курица… – И зашлась глубоким грудным смехом. – Спи, девка, после поговорим.

      – Нет, постойте!.. – начала было Леся, но язык ее больше не слушался.

      Она хотела сказать что-то еще – начать уговаривать, угрожать, визжать и биться, только бы не вязнуть во власти тяжелого серого взгляда, – но слова ускользали. Мысли разбегались, голова становилась гулкой и пустой. Но любая пустота жаждет быть заполненной. И на место сознания, покинувшего Олесю, пришел холодный