Последняя ночь с принцем. Галина Романова

насчитала более двух десятков. В гостевой комнате, как именовали ее прежние жильцы, было много лучше. Огромный плазменный телевизор, акустическая система, большой диван с креслами, стеклянный столик на гнутых чугунных ножках, и даже портьеры на окнах имелись. И еще стеллажи. Много, почти вся стена была занята ими. На полках: книги, диски, кассеты, надорванные конверты. Стопкой журналы, глиняные безделушки и снова книги, книги…

      Надорванные конверты Рита просмотрела все до единого. И что странно, не испытав при этом никаких угрызений совести.

      Это была сплошь деловая переписка. Как она небезосновательно полагала теперь, Кораблев служил юристом в одной из солидных контор, занимающейся грузоперевозками. Журналы и книги стали подтверждением ее догадок. Сплошь юриспруденция, автотранспорт, трафики, атласы автомобильных дорог. И ни одного, ни единого клочка фотографий! На какие семейные фотоальбомы можно рассчитывать, коли нигде не видно ни одного запечатленного временем момента?!

      Кораблев в роддоме, в пеленках, разумеется. Кораблев идет в первый класс. Кораблев на выпускном вечере. Поступление в институт. Защита диплома. Где все это?!

      Рита ерзала по полкам. Перетряхивала каждую журнальную или книжную страницу. Заглядывала внутрь глиняных монстров и вазочек, может быть, там хоть что-то есть. Ни-че-го… Ни единого намека на то, что у человека когда-то было прошлое или имелись родители, к примеру.

      – Странно, Эдик! – вспыхнула она, остановившись у телевизора и рассматривая свое отражение в его спящей матовой поверхности. – Не находишь?..

      Рита прошла по другим помещениям, но ни в кухне, где царила образцовая чистота, ни в ванной, ни в туалете или в прихожей – ни единого упоминания о прошлых прожитых днях.

      – Так не бывает! – вспыхнула она, снова оказавшись в спальне с намерением вернуться к себе. – Ну хотя бы одна, самая малюсенькая, банальная пластиковая рамочка с тобой улыбающимся или с мамой. Ведь нет ничего же!..

      Ее взгляд метнулся к костюмам. Карманы! Вот то, чего еще не коснулась ее рука. Нужно осмотреть карманы. Может быть, там у Эдика есть то, что способно ее хоть немного успокоить. И Рита принялась рыться в его одежде.

      Через полчаса не осталось ни одного пиджака, ни единой рубашки, ни одного ботинка, которые бы она не помяла, не потрясла и не заглянула внутрь.

      Все было бесполезно. Если у Эдика и имелась личная жизнь, то она была сокрыта под глубоким неприкосновенным покровом и хранилась наверняка не здесь.

      – А как же Соня, Эдик?! – плаксиво воскликнула Рита, сдувая с потного лба прилипшую прядь волос. – Где же воспоминания о ней?!

      Она потопталась у балконной двери и совсем уже было собралась перелезть к себе домой, как снова вернулась к его пиджакам и костюмам. Остались не осмотренными стены. Как же она могла убраться отсюда, не подвергнув тщательному осмотру стены?! Обои в мелкий кленовый листочек, наклеенные еще Пироговыми, были совсем свежими и даже не успели выгореть от времени и солнца. Хотя, какое там