Только голуби летают бесплатно. Юлия Латынина

двузубую маленькую вилку, которой накалывают маслины.

      – Вон! Вон немедленно! – закричала она, замахиваясь вилкой.

      Девушка взвизгнула, как кошка, брошенная под трамвай. Чьи-то крепкие руки обхватили Аню. На одной из них не было пальцев, кроме большого и указательного.

      – Тише, – сказал Стас, – у девочки убили отца. Миш, отвези Маньку.

      Маня мышью проскользнула в прихожую. За ней последовал один из охранников Стаса. Стас развернул Аню к себе и стал разгибать ее пальцы.

      – Все, – сказал Стас, – Маня уехала. Мани здесь больше нет. А вилку отдай. Вилкой человека убивать неудобно.

      Аня уткнулась в кожаный плащ и зарыдала.

* * *

      Когда Аня проснулась, было уже десять часов утра. Она никогда так поздно не просыпалась. Наверное, это было потому, что в Лондоне было всего семь. Дождь перестал, и сквозь мокрые ноябрьские сосны проглядывало встающее солнце.

      Было очень странно – папы нет, а солнце по-прежнему восходит.

      Аня оделась и сошла вниз, в гостиную, и оттуда – в зимний сад. Двери в зимнем саду открывались наружу, Аня толкнулась в них и вышла во двор.

      Вдалеке дворник сметал с черного асфальта желтые листья, да около ворот маялся охранник с автоматом.

      Аня подошла к охраннику и спросила:

      – Вы бандиты?

      – Не, – удивился охранник, – мы СОБР. А вон те – не СОБР.

      Аня повернула голову и увидела двух ребят, играющих в футбол. Кажется, вчера они были в машине сопровождения.

      – Их Стас оставил, – добавил охранник, – сказал, чтобы вы без них никуда не ездили.

      Ребята подошли поближе. При свете дня они были симпатичные и совсем не страшные, только очень уж коротко стриженные. На улице было уже холодно, и ребята были в теплых тренировочных фуфайках и перчатках.

      – Игорь, – представился тот, что подлинней, – я раньше вашего отца возил, Анна Семеновна, – а это у нас Баклажан. Ой, то есть Петя.

      Игорю было лет двадцать пять, он был очень хорошо развит физически, но, странное дело, производил впечатление почти ребенка. И дело было не в его круглом лице и веснушчатом носе, а скорее в удивительном простодушии карих глаз. Второй был совсем смешной, маленький и гибкий, как тринадцатилетний мальчишка, и в перепачканных рукавичках он сжимал футбольный мяч.

      – Проводите меня, – сказала Аня, – до того места, где его взорвали. Это ведь недалеко?

      Ребята переглянулись, потом кивнули.

* * *

      На месте, где взорвали отца, был иссеченный осколками асфальт и много-много битого стекла. Машину уже увезли, а кровь, наверное, смыл дождь. Пока Аня лазила по кустам, мимо нее проехала белая серебристая «Мазда». Игорь и Петя напряглись, но «Мазда» чуть притормозила и проехала мимо.

      Когда Аня вернулась домой, «мазда» стояла на асфальтированном пятачке перед домом, а в гостиной пил чай улыбчивый молодой человек в черном свитере и черных брюках.

      – Здравствуйте, – сказал человек, – я следователь Арлазов. Николай Арлазов. Вас ведь Маша зовут, если не ошибаюсь.

      – Меня зовут Аня.

      – А, ну все равно. Вы давно проживаете с