Дорогой сводный братец. Пенелопа Уорд

слабым спросонья голосом прошептал Элек. Он налил кофе и сунул его в микроволновку.

      – В общем, так, наши родители уехали в двухдневное путешествие. Вернуться в понедельник вечером.

      – Это ужасно, – буркнул он.

      – Что ужасно? Что они уехали?

      Он вытащил кофе, сделал глоток и поморщился.

      – Нет, что вернутся.

      – Послушай, мне так жаль, что…

      – Я не могу сейчас. – Он закрыл глаза и выставил передо мной ладонь в останавливающем жесте. – Не могу говорить с тобой. Каждое твое слово звучит у меня в голове, как визг бензопилы.

      – Извини. Я понимаю. У тебя голова болит с похмелья.

      – Ну, и это тоже.

      Я закатила глаза, а он неожиданно подмигнул мне, заставив мое сердце трепетать. Я села, поджав под себя ноги, на кушетку рядом с кухней.

      – Какие планы на сегодня?

      – Прежде всего, привести в порядок свою гудящую голову.

      – Понятно, – засмеялась я. – А потом?

      – Не знаю, – он пожал плечами.

      – А как насчет того, чтобы прогуляться и где-нибудь перекусить? – спросила я, стараясь, чтобы мое предложение прозвучало как можно небрежнее.

      Он явно встревожился и растерянно поскреб щетину на подбородке.

      – Ну…

      – Что, ну?

      Он поспешно схватился за телефон.

      – Нет, на самом деле, видишь ли… у меня свидание.

      – И с кем же?

      – С… ммм…

      – Сам не знаешь? – рассмеялась я.

      Он с растерянным видом потер лоб.

      – Подожди минутку…

      – Да, печальный случай. – Я насмешливо прищурилась.

      – А, вспомнил, с Кайли… да… с Кайли.

      Если бы Кайли только знала, насколько легко заменяемой она была в череде его девушек! Втайне я была рада, что он не назвал Викторию, потому что, как я знала, моя подруга все еще не выбросила из головы мысль захомутать Элека, и ее не могла остановить даже сцена, устроенная им на нашем, так сказать, «двойном свидании». Она прислала ему, по меньшей мере, одну эсэмэску вчера, и, если честно, ее отчаянное желание увидеться с моим братом, несмотря ни на что, меня жутко раздражало.

      Ранним вечером того же дня я лежала, свернувшись калачиком на кушетке с книгой в руках, когда Элек спустился вниз. Я тут же инстинктивно села, выпрямилась и поправила на себе одежду. Запах его одеколона, донесшийся до меня через всю комнату, подействовал на меня подобно афродизиаку, прежде чем я хотя бы успела повернуться и взглянуть на него. На нем были черные брюки и очень подходящая к ним темно-бордовая рубашка с закатанными рукавами. Его волосы были стильно уложены в художественном беспорядке, и если не считать пореза на нижней губе, напоминающего о драке, выглядел он просто великолепно, гораздо лучше, чем когда-либо прежде. Да что там, на самом деле, даже поврежденная губа смотрелась невероятно сексуально. Казалось, сама энергетика в комнате менялась каждый раз, когда он входил. И все мои чувства тут же услужливо сообщали мне об этом.

      Я невольно вспомнила