Яд власти. Александр Тамоников

не предложил ни чаю, ни кофе, ни воды.

      Поднялся, поприветствовал старших офицеров строго по Уставу и сказал:

      – Присаживайтесь, пожалуйста, ожидайте вызова.

      Офицеры сели на стулья, стоявшие вдоль стен просторной приемной.

      Начальник Главного управления отличался пунктуальностью. Ровно в 10.00 помощник поднял трубку коммутатора:

      – Я, товарищ генерал… есть!

      Он положил трубку, поднялся, обратился к прибывшим:

      – Товарищи офицеры, генерал-лейтенант Габранов ждет вас. Проходите в кабинет.

      Первым вошел куратор группы «Шторм»:

      – Разрешите, товарищ генерал-лейтенант?

      – Да, входите.

      Полковник и майор вошли, доложили о прибытии, поприветствовали начальника.

      Габранов указал на кресла стола приставки:

      – Присаживайтесь.

      Офицеры подчинились.

      Генерал сказал:

      – Мне доложили, как блестяще группа «Шторм» решила задачу в Алеппо. Выражаю свою благодарность вам.

      – Служим России.

      – И я должен бы дать команду полковнику Смолинскому подать представление на присвоение майору Уланову звания Героя России по данной операции и по совокупности заслуг перед Родиной, а также к внеочередному званию подполковника. Но вместо этого поставлен в положение, когда обязан сообщить тому же Уланову, что мною принято решение о его увольнении. Справедливо? Нет. Законно? Да. И то, и другое, но нарушителей дисциплины, нарушителей Закона у нас не награждают, не повышают в звании.

      Он повернулся к Уланову:

      – Что скажешь, майор, по поводу инцидента с генералом Буленко?

      Уланов доложил все как было.

      Габранов кивнул:

      – Знаешь, майор, я не исключаю, что так оно и было на самом деле. Ты хотел защитить женщину, похвально. То, что она оговорила тебя, недоказуемо, недопустимо, но объяснимо. Прапорщик держится за должность. У меня вопрос, майор. Если требовалась защита женщины, то ты не мог обойтись без рукоприкладства? Зачем бить генерала?

      – Он сам попер на меня.

      – Почему тут же не вызвал в приемную дежурного офицера с нарядом, почему не сообщил об инциденте полковнику Смолинскому?

      – Я же уже говорил, в конце концов Буленко вроде пришел в себя. Мне показалось, что он под кайфом, извините, сильно выпивший просто не контролировал себя. Зачем поднимать шум? Титова тогда уже убежала, Буленко успокоился, мы разошлись.

      – Хочешь почитать показания генерала и прапорщика?

      – Нет!

      – Почему?

      – А смысл? Если по мне все уже решено.

      – Что, по-твоему, должен был сделать я, получив заключение комиссии, в котором четко прописана твоя вина?

      – У меня ни к кому нет никаких претензий, товарищ генерал-лейтенант. Одно прошу, давайте закончим этот бесполезный разговор и я займусь оформлением документов.

      Генерал взглянул на Смолинского:

      – Смотри,