Моя душа темнеет. Кирстен Уайт

ногу, пытаясь понять, насколько скользкие у него сапоги.

      Усмехнувшись, Костин заскользил вперед, передвигая завернутые в тряпье ноги так уверенно, как будто делал это уже сотни раз. Наверное, так оно и было.

      Внимательно наблюдая за Костином, Раду двигался следом. У него стало получаться лучше, но он по-прежнему сильно отставал. Это было хорошо. Раду не собирался обыгрывать мальчика, потому что был уверен, что никакого медового пирога у него нет. Раду заметил, что люди, если их ожидания не сбываются, испытывают либо стыд, либо злобу. Он подозревал, что Костин относится к тем, кто начинает злиться, а ему хотелось быть его другом, а не врагом.

      К тому же дома его ждала вторая пара сапог. Няня хотя и отругает его, но отцу ничего не скажет. А после хорошего нагоняя она всегда была с ним особенно добра и нежна.

      Они отошли от берега реки на несколько метров, как вдруг возле них раздался громкий хруст. От ужаса Раду застыл на месте.

      Костин оглянулся. Его темные глаза сверкали, подбородок был горделиво поднят.

      – Середина вон там, трус. – Он сделал еще несколько шагов и с громким треском провалился под лед.

      – Костин! – закричал Раду, шагнув к краю полыньи. Мальчик вынырнул и стал искать, за что ухватиться. Раду лег на живот и быстро пополз вперед. Он уже почти дотянулся до руки Костина, но тут лед затрещал и под ним.

      Кто-то схватил его за лодыжку и потянул назад.

      – Подожди! – закричал он, протягивая руки Костину. Мальчику уже удалось выкарабкаться до уровня живота, но он никак не мог вытащить из воды вторую половину тела. Он тянулся к Раду, но было слишком поздно. Кто-то оттащил Раду назад. Глаза Костина распахнулись от ужаса, а лицо побелело.

      – Подожди, подожди! Ему надо помочь! – Раду дергал ногами, стараясь освободиться, но тут его схватили и за другую лодыжку и уверенно потянули к берегу. Он ударился подбородком о лед, прикусил язык, пошла кровь. Его выбросили на берег, и Лада наотмашь ударила его по лицу.

      – О чем ты думал? – кричала она.

      – Нужно его вытащить!

      – Нет!

      – Он утонет! Пусти!

      Она схватила его за воротник и встряхнула.

      – Ты мог погибнуть!

      – Он умрет!

      – Он – никто! Твоя жизнь стоит сотни таких, как его, понимаешь? Никогда больше не рискуй ею ради других.

      Она все продолжала и продолжала его трясти. Его голова болталась, и он не видел реки, не видел, выбрался Костин или нет. Он слышал, как кричали другие дети, но их голоса доносились как будто издалека, а его сердце колотилось так бешено, что он не мог разобрать их слов. Наконец, Раду взглянул на Ладу, ожидая увидеть на ее лице гнев, но вместо этого увидел… нечто удивительное. В ее глазах сверкали слезы, за которые она его непременно высмеяла бы.

      – Никогда больше так не делай. – Она встала и помогла ему подняться. Богдан взял его за другую руку, и они повели его прочь. Раду попробовал оглянуться, но Лада обхватила рукой его шею и заставила смотреть вперед. Он ожидал, что она пойдет впереди или что наорет на него. Но вместо этого весь этот