Аэрофобия 7А. Себастьян Фитцек

протер очки джемпером и снова надел их.

      – Все равно. Я уже не могу ничего изменить.

      Неле хотелось кричать, но она заставляла себя вести эту абсурдную беседу как можно более спокойно, чтобы установившаяся тонкая связь с ее похитителем не оборвалась.

      – Назовешь мне свое имя?

      – Франц.

      – Хорошо, Франц. Я тебя не выдам. Клянусь. Я сама не очень лажу с госучреждениями. Отпусти меня, пожалуйста…

      – Нет. – Франц провел рукой по волосам. – Не могу. Сейчас речь идет не о нас. Не о вас, не обо мне и не о вашем ребенке. Речь о том, чтобы открыть глаза сначала вам, а потом и всему миру.

      – Мне? Что я сделала?

      – Я исследовал ваш мусор.

      – И что?

      Он ненадолго вышел из хлева и вернулся с желтым пакетом.

      – Вот, – сказал он и сунул руку в мешок. Достал пустую упаковку из-под молока, словно это была важнейшая улика в судебном процессе.

      «Не волнуйтесь. Я лишь хочу вашего молока».

      – И что с этим не так?

      – Вы его пили.

      Тут Неле уже не сдержалась и повысила голос.

      – Биомолоко длительного хранения, три с половиной процента жирности? Да! Господи, это что, преступление?

      Он презрительно опустил уголки губ.

      – То, что вы осмеливаетесь спрашивать такое, показывает, насколько все это необходимо.

      – Что – все? – спросила она его. – Что ты собираешься с нами сделать, Франц?

      – Это вы скоро почувствуете, – сказал ее похититель, схватил мусорный пакет и оставил ее одну в коровнике.

      Глава 12

      Матс

      Матс не смог противостоять соблазну и покружился на месте.

      Такого он еще никогда не видел. Даже на YouTube или в рекламных брошюрах туристических агентств. Он знал, что у LegendAir были самые роскошные в мире кабины первого класса, и помнил их рекламный слоган: «Скайсьют. Ваша частная резиденция в облаках».

      Но, принимая во внимание открывшийся ему здесь мир, это заявление было скромным преуменьшением.

      Так называемый скай-сьют был почти таким же большим, как его квартира на Калле Гуидо. Он простирался на верхнем этаже вдоль двенадцати иллюминаторов, и, в отличие от скромной квартиры Матса, дизайнер интерьеров разгулялся здесь с самыми ценными породами древесины, дорогими коврами и изысканными кожаными обивками. Все было выдержано в мягких коричнево-кремовых тонах. Темный рисунок стен, облицованных красным деревом, приятно контрастировал со светлым обеденным столом, за которым в кожаных креслах кофейного цвета могли разместиться по меньшей мере четыре человека.

      – Впечатляет, не правда ли? – спросила Кайя Клауссен, которая привела его сюда.

      Когда Матс расшумелся и некоторые пассажиры уже начали нервничать, Валентино смирился и действительно сообщил своему начальству. А Кайя, несмотря на обстоятельства, искренне обрадовалась, когда увидела своего бывшего психотерапевта спустя столько времени.

      Это было ее предложение – обсудить происшествие с Валентино с глазу на глаз. Но Матс не мог себе представить, что под «укромным местом» она имела в виду вот