Без надежды на искупление. Майкл Р. Флетчер

троицу. Даже трактирщик принес свежие кувшины, не глядя никому в глаза и не произнося ни слова.

      Штелен, проморгавшаяся от пыли, посмотрела на дверь.

      – Проклятая жрица, – проворчала она.

      Вихтих повернулся, чтобы взглянуть на женщину в дверях, и с видом ценителя кивнул.

      – А вот и что-то вкусненькое, – громко произнес он.

      Бедект с удовольствием наблюдал за потрясением фехтовальщика, когда молодая женщина не вздрогнула и не отошла подальше, а направилась прямо к их столику. «Чудно. Еще одна чокнутая жрица старается спасти наши пропащие души». Будь у нее хоть малейшее представление о том, что они за люди, она бы развернулась и убежала.

      – Приветствую вас, путники. – Жрице, одетой в длинный балахон пыльного цвета, явно было не больше двадцати. Она стояла у их стола, ничуть не боясь и не смущаясь.

      Бедект рассмотрел ее, пытаясь представить, что скрывается под одеждами, и его ничуть не беспокоило, не вызовет ли у нее неловкости такое разглядывание.

      – Путники, говоришь?

      – Я видела, как вы приехали верхом, – ответила она. Если его внимание ей и досаждало, то ей удавалось блестяще это скрывать. – В Унбраухбаре не так много жителей.

      – В этой выгребной яме, – поправил ее Вихтих.

      Жрица признала замечание, слегка склонив голову.

      – Где бы вы ни были, вы там и существуете. Мы определяем нашу реальность.

      Бедект, с удовольствием наблюдавший смущенный взгляд Вихтиха, решил ответить ей в том же ключе. Это поможет чем-то занять время, да к тому же, пожалуй, помешает двум его товарищам вцепиться друг другу в глотку.

      – Мне знакома эта философия.

      – Геборене Дамонен, – произнесла жрица. – Вы о нас слышали.

      – Слышал как о философии, а не как о религии, – ответил Бедект.

      От эля забивавшая его нос слизь размягчилась, и, закрыв одну ноздрю грубым грязным пальцем, он высморкал на пол изрядное количество соплей. Облегчение оказалось непродолжительным – его носовые пазухи быстро заполнились снова.

      Жрица подняла бровь, глянув на лужицу соплей, и продолжила:

      – Философия и религия во многом одно и то же. Меня зовут сестра Вегверфен. Можно к вам присоединиться?

      Опередив Вихтиха, ответил Бедект:

      – Конечно. – Возможно, присутствие жрицы заставит молодого фехтовальщика какое-то время держаться подальше. Бедект устал от самовлюбленных шуток Вихтиха. Пусть уйдет Вихтих, и тогда Бедект скажет ей, чтобы проваливала.

      Штелен и Вихтих нервно заерзали на своих деревянных ящиках. «Если мне повезет, то они оба от нее смоются, и я смогу немного побыть в покое».

      Женщина, казалось, не замечала никакой негативной реакции на свое присутствие.

      – Геборене Дамонен всегда было не только философией, – сказала она. – Мы давно собирались воплотить наши идеи. Но когда есть те, кто способен так далеко заглянуть в будущее, как верховный жрец Кёниг Фюример, такие планы строятся на очень долгое время. И только сейчас мы наконец готовы