Мажор-3. Правда опаснее смерти. С. Калужанов

многие пытались посадить. Люди самого высокого уровня, но ни у кого из них не вышло. У тебя тоже не получится.

      – Можем попробовать вместе, – предложил Соколовский.

      – Мне это неинтересно, – качнул отрицательно головой Игнатьев.

      – Тогда не договоримся, Аркадий Викторович, – вздохнул Соколовский. – Но я рад, что вы в форме.

      Повернувшись, Игорь пошел к выходу. Игнатьев молчал, и охранники явно не знали, что делать.

      – Парни, у меня доставка в одну сторону оплачена, или туда и обратно? – поинтересовался Соколовский. Не дождавшись ответа от охранников и тем более от Игнатьева, он кивнул. – Понял, слишком сложный вопрос.

      Подъезжая на такси к тому перекрестку, возле которого люди Игнатьева затолкали его в машину, Соколовский уже издалека понял, что своего мотоцикла он там не найдет. Расплатившись с водителем, он вышел из машины и потоптался, озираясь вокруг. Мотоцикла не было. Да, за это время, что он отсутствовал, мотоцикл можно было спокойно даже на руках откатить квартала на два отсюда.

      – Вашу мать, – пробормотал Соколовский и, вернувшись на тротуар, пошел не спеша в сторону своего дома.

      Подумать было о чем. Игнатьев поправляется, и кое-кому это не доставит радости, кое у кого будут большие проблемы, потому что он боец. И пока Игнатьев жив, он будет драться за свое насмерть. Для него нет границ и условностей. Хорошо все, что плохо твоему врагу. И то, что он считает своим, он заберет, чего бы это ему ни стоило. И это Игнатьев уже доказал.

      Возле подъезда своего дома Соколовский замедлил шаг. Прямо перед дверью красовался его мотоцикл с подарочной ленточкой на руле. С лавки у подъезда поднялась Катя.

      – Ого. Не ожидал тебя тут увидеть, – пытаясь как-то связать одновременное появление дочери Игнатьева и своего мотоцикла.

      – Жаль, что ты меня не ожидал, – ежась от прохлады, грустно ответила девушка.

      – Спасибо за мотоцикл, – пощупав рукой ленточку, сказал Игорь. – Тяжело было?

      – В смысле?

      – А разве… Ладно, проехали, – Игорь откатил мотоцикл от двери и распахнул ее. – Хотела посмотреть, как я живу? Добро пожаловать в мой замок. Сегодня я на седьмом этаже северной башни.

      Первое, что бросилось Кате в глаза, это стена, увешанная газетными вырезками, листами каких-то протоколов, справок, заключения о закрытии уголовных дел. Биржевые графики чередовались статьями о Фишере и покушении на Игнатьева. И центре этого «панно» вырезка из делового журнала, посвященная приходу нового игрока на бизнес-арену. Соколовский наблюдал за лицом девушки. Как грустное выражение сменялось интересом, а потом ее черты исказила ненависть.

      – Ты нашел что-нибудь на Фишера? – спросила она, не поворачивая головы.

      – Нет, но найду, – пообещал Игорь. Потом помолчал и добавил: – И со мной по-прежнему опасно.

      – Мне кажется, что со мной тоже, – ответила Катя и подошла к Соколовскому вплотную. – Я поняла тебя давно. Жаль, только вчера простила.

      Взяв решительно лицо Игоря в свои ладони, она прижалась своими