Брачный вопрос ребром. Елена Логунова

совершенно искренне согласилась я. – Но как так вышло?

      – А ты не догадываешься? – Петрик похлопал ресницами. – Ну, подумай, подумай…

      – Ты связался с организаторами и сам напросился в поездку?

      – Почти угадала. Это ты с ними связалась и слезно упросила найти местечко для лучшего в мире фотографа!

      – И как же я это сделала, не имея контактов этих самых организаторов?

      – Ну ты тупица! – друг почти расстроился. – Или ты не читала программу, которую тебе сегодня утром прислали на электронную почту?

      – Не успела, – повинилась я. – А ты, значит, опять залез в мою почту! Снова делал от моего имени заказ на сайте магазина «Мисс Очарование»?

      – Когда ты увидишь, какие у них классные кружевные стринги, скажешь мне спасибо – я и для тебя заказал, – отмахнулся от претензии Петрик. – Так вот, насчет программы. Не знаю, с чего ты взяла, что организаторы – немцы…

      – Мне Тигровна сказала.

      – Ошиблась твоя Тигровна, нет там никаких немцев, одни молдаване, а региональный организатор – местное турагентство «Вольный ветер», директор которого – угадай, кто?

      – Дед Пихто, – ответила я угрюмо, потому что мне уже надоел этот затянувшийся тест на сообразительность.

      – А вот и нет! Караваев Михаил Андреевич!

      – Не-Дормидонтус?! – ахнула я.

      – Кто такой Дормидонтус? – в тон ахнул Петрик, явно плененный звучанием гордого имени. – Ты познакомилась с кем-то, кого я не знаю?

      – Это ты познакомился с тем, кого я не знаю и знать не хочу! – вздохнула я. – Дальше можешь не рассказывать, суду все ясно. И да, упреждая твой повторный вопрос, в мои ближайшие планы не входит кому-то строить глазки, так что в Молдову я полечу со своим родным недозрелым крыжовником, без кроющих линз.

      – Напрасно, – Петрик неохотно зачеркнул строчку в списке. – Но кто я, чтобы тебя чему-то учить…

      Сделав это заявление, он потом весь вечер настойчиво учил меня формировать капсульный гардероб для деловой поездки и укладывать вещи в чемодан таким образом, чтобы они не помялись.

      Остаток дня стремительно пролетел в сборах и хлопотах.

      Незадолго до полуночи мы наконец легли спать, а на рассвете героически встали по будильнику и поехали в аэропорт.

      Спать хотелось жутко.

      Я отчаянно зевала и жмурилась, пока на досмотре Петрик вдруг не схватил меня за руку, придушенно ахнув, как контрабандист-склеротик, внезапно вспомнивший, что позабыл заблаговременно переложить золотые слитки из карманов в багаж.

      Это привлекло не только мое внимание: люди в форме тоже уставились на Петрика выжидательно и с нехорошим интересом.

      Я поняла, что сейчас нам устроят тотальный шмон с колоноскопией, и поспешила громко заявить:

      – Да выключила я утюг, выключила! Не переживай!

      – Что?

      Петрик, которому я со значением наступила на ногу, огляделся, оценил выражения официальных лиц и принужденно улыбнулся:

      – Просто фобия у меня какая-то – этот утюг! Простите, а где