Незримая битва сверхдержав. Игорь Прокопенко

рассчитывать не на 1940-й и даже не на 2000-й год. Они, подобно соборам нашего прошлого, должны войти в тысячелетия будущего. Я строю навеки».

      И Шпеер, став придворным архитектором Гитлера, реализовал указания своего хозяина с немецкой педантичностью. Новому порядку нужны новые величественные здания, проспекты и площади, которые примут сотни тысяч преданных делу арийцев.

      Альберт Шпеер

      Гитлер считал себя художником и архитектором. Может быть, поэтому он питал всепоглощающую, трепетную страсть ко всему монументальному и символическому.

      Гитлер был художником, и его «Слово из Камня» распространялось по всей Германии. Он оценивал достижения разных эпох, в том числе и достижения их архитектурного наследия.

      Основу этой программы составили высказывания Гитлера о задачах и сущности изобразительного искусства, повторявшиеся фюрером многократно. Ну, к примеру, «…Искусство есть возвышенная и к фанатизму обязывающая миссия».

      И вот наступает сокровенный момент: Гитлер открывает перед Шпеером свои личные альбомы для рисования, которые он испещрил эскизами дворцов и триумфальных арок еще тогда, в 1920-е, когда он только начал свой путь к владычеству над миром.

      Страсти по Дворцу Советов

      В Берлине еще только мечтают возвеличить рейх в архитектуре, а в Москве уже полным ходом идет работа над грандиозным проектом. Проектом, который будит в Гитлере и зависть, и злость, потому что он опоздал…

      …В Москве объявлен конкурс на строительство Дворца Советов. Еще в 1922 году на Первом съезде Советов Сергей Миронович Киров заметил, что скоро делегатам республик не хватит места для проведения заседаний. И предложил построить новый монументальный комплекс.

      Конкурс на строительство Дворца в самом разгаре. В нем принимают участие более 270 проектов: 160 работ архитекторов-профессионалов, около 100 предложений от советских граждан – крестьян, рабочих и интеллигенции, 24 разработки прислали на конкурс европейские и американские архитекторы.

      Михаил Хазанов, вице-президент Союза московских архитекторов, уверен, что как раз в момент проведения этого конкурса что-то произошло и сменились эпохи. И Дворец Советов стал главным центром притяжения уже новой Москвы, имиджевой столицы мира, красной столицы мира.

      За ходом конкурса внимательно следит Сталин. Будучи на отдыхе в Сочи, он отправляет в Москву письмо следующего содержания. «Здравствуйте, т. Ворошилов, т. Каганович и т. Молотов!

      Из всех планов «Дворца Советов» план Иофана – лучший. Проект Жолтовского смахивает на «Ноев ковчег». Проект Щусева – тот же «собор Христа Спасителя», но без креста («пока что»). Возможно, что Щусев надеется «дополнить «потом» крестом».

      И вот после нескольких туров – финал; в феврале 1932 года присуждается множество премий. Из них 3 высших: Борису Иофану, Ивану Жолтовскому и американцу Гектору Гамильтону.

      Необходимость постройки новой городской доминанты – Дворца и девяти высоток