Евразийская империя. История Российского государства. Эпоха цариц (адаптирована под iPad). Борис Акунин

того чтобы полностью контролировать подростка, Меншикову следовало бы вовсе никогда с ним не разлучаться, но светлейший не мог быть только «дяткой», надо же было и государством управлять. Плотная опека самых первых дней скоро окончилась. Александр Данилович нашел человека, которому решился доверить роль царского воспитателя, – барона Остермана. Выбор казался прекрасным. Умный, скромный, ответственный, непритязательный Андрей Иванович не мог представлять никакой опасности для генералиссимуса, адмирала, дважды князя и дважды герцога (австрийский император поспешил увенчать нового российского диктатора еще одним громким титулом), наконец без пяти минут царского тестя. Неразлучен с царем был и глава придворного штата Меншиков-младший.

      Петр Второй. Неизвестный художник. XVIII в.

      Остерману поручили руководить обучением и наставлением венценосного мальчика. Барон разработал превосходную программу, однако трудно научить чему-то школьника, если он главнее своих преподавателей и к тому же совсем не желает учиться.

      Юный Петр интересовался только охотой и обладал строптивым дедовским нравом. «Монарх говорит со всеми тоном властелина и делает что хочет, – сообщал в реляции саксонский посланник. – Он не терпит пререканий, постоянно занят беготнею; все кавалеры, окружающие его, утомлены до крайности». Из всех приставленных к нему придворных Петр отличал только девятнадцатилетнего Ивана Долгорукого, такого же шалопая, как он сам. Навязанную ему невесту царь на дух не выносил, младшего Меншикова колотил, доводя до слез.

      Барон Остерман скоро понял, что педагогическими усилиями лишь озлобит против себя императора, и благоразумно перестал докучать его величеству науками. Трудно сказать, настраивал ли втихомолку Андрей Иванович царя против генералиссимуса. Если и да, то делал это без свидетелей. Умный Остерман отлично понимал, что в сложившихся обстоятельствах падение светлейшего – вопрос времени.

      Неизбежный исход ускорился из-за болезни Александра Даниловича. Всю вторую половину лета он провел в постели. Этих полутора месяцев оказалось достаточно, чтобы двенадцатилетний Петр совершенно «отбился от рук». Выздоровев, Меншиков обнаружил, что мальчик больше не желает его слушаться.

      Разные авторы пересказывают один и тот же эпизод, якобы ставший для правителя роковым.

      Цех столичных каменщиков поднес-де государю в виде дара 9 000 червонцев. Служитель, несший золото, попался на глаза Меншикову. Тот заявил, что ребенку такие большие деньги ни к чему, и забрал их себе. Непомерная алчность и бесцеремонность опекуна привела Петра в бешенство и дала толчок последующим событиям.

      История эта, вероятно, выдумана или сильно преувеличена, поскольку девять тысяч золотых монет весят около тридцати пяти килограммов, да и не был Александр Данилович так мелочно, по-глупому жаден. Он действительно несколько раз пытался ограничить неуемную расточительность