Ключи от Стамбула. Олег Игнатьев

и отчитался о своей поездке на полуостров Галлиполи, образующий один из берегов Дарданелльского или Галлиполийского пролива, соединяющего Мраморное море с Эгейским.

      – Десант в этом месте возможен? – спросил его Игнатьев, помня основной вопрос одной из последних генштабовских «шифровок».

      – Возможен, – без особого энтузиазма ответил Виктор Антонович. – Только потерь при его высадке будет немало. Полуостров покрыт невысокими, но очень скалистыми и трудно проходимыми горами. Во многих местах горы эти подходят к самому проливу, спускаясь в него крутыми и отвесными стенами гранита и базальта. Я определил несколько площадок, на мой взгляд, довольно сносных. Что касается азиатского берега, то он пологий; лишь вдали гористый.

      – Крепостей много?

      – Четыре. Все они соединены между собой земляными укреплениями.

      Николай Павлович выбрался из-за стола и прошёлся взад-вперёд по кабинету. Он поймал себя на мысли, что именно Константинополь с проливами не дал Наполеону Бонапарту поделить мир с Александром I. Вспомнив об этом, Игнатьев спросил своего атташе, знает ли он что-либо об этом несостоявшемся прожекте?

      – Можно сказать, ничего, – честно ответил полковник Франкини. Он хотел было тоже подняться, но Игнатьев жестом показал, что он может сидеть, и на память привёл высказывание Наполеона I: «Я мог бы разделить Оттоманскую империю с Россией, об этом не раз заходила речь между Императором Александром и мною, но Константинополь всегда спасал Турцию. Эта столица была великим затруднением, настоящим камнем преткновения. Царь её требовал; я не мог её уступить – это ключ слишком драгоценный, он один стоит целой империи!»

      – А что отвечал ему на это Александр I?

      – Александр Павлович доказывал, что Константинополь с его проливами является ключом к его дому, но Бонапарту нужен был ключ к мировой торговле.

      – Что и привело к войне 1812 года.

      – Естественно, – откликнулся Николай Павлович. – А далее был Ункяр-Искелесийский союзный договор, в секретной статье которого Турция обязывалась закрыть Дарданеллы для всех иностранных военных кораблей, а взамен получала помощь России. Видя, как хорошо начинают складываться отношения между двумя соседними империями, европейские державы стали всячески противиться упрочению внезапно возникшего союза.

      – Им, конечно же, уже мерещилось, что русские вошли в Константинополь, – усмехнулся Виктор Антонович и заложил ногу на ногу.

      – Не только вошли, но и овладели им, – уточнил Игнатьев. – Чтобы лишить Россию преимущества, они решили сообща «защищать» Порту от её внутренних врагов.

      – Вот же низкие душонки!

      – Ниже уже не бывает, – согласился с ним Николай Павлович. – Австрия взяла в подружки Пруссию, Франция – Англию, и, вдоволь пошептавшись меж собой, вынудили Россию заключить в сорок первом году Лондонскую конвенцию, согласно которой над Турцией устанавливалась совместная опека.

      – Нас