Жаба на пуантах. Наталья Александрова

закрывал, а тут какой-то хулиганы подбежал, три человек… меня по голове бил, ларек грабить хотел, хорошо, сосед подошел, Мерзикян, вдвоем хулиганы прогнал…

      – А ты потом к врачу пошел? – продолжал допытываться Василий Макарович.

      – Ну да, заставишь его к врачу! – в дверях кухни появилась жена грузина. – Еле в травму затащила!

      – Жена! – прикрикнул на нее Отари. – Я тебя звал? Я тебе сказал – тихо сиди!

      – Постой, постой! – остановил его дядя Вася. – Значит, вы после этого инцидента были в травмпункте?

      Он вспомнил, что Василиса рассказывала ему – Людмила Васюкова тоже побывала в травмпункте, где последний раз видела собственный паспорт… долгие годы в милиции приучили Василия Макаровича не верить в случайные совпадения.

      – Какой такой инцидент? Не знаю никакой инцидент! – возмущенно воскликнул Отари. – Говорю – хулиганы подбежал…

      – Так были в травмпункте? – повторил дядя Вася.

      – Были, были! – ответила за мужа Лена. – Еле затащила…

      – Значит, тогда паспорт у вас был! В травмпункте вы его предъявляли?!

      – Предъявляли… – согласилась женщина.

      – А когда это произошло?

      – Да примерно месяц назад… Я там с ним два часа просидела, как будто у меня других дел нету! А разве его одного можно оставить? – Жена Отари тяжело вздохнула.

      – Что – разве он такой беспомощный? – удивился дядя Вася.

      – Кто беспомощный? – Грузин выпучил глаза. – Я беспомощный? Что ты такой говоришь?

      – Его одного ни на секунду нельзя оставить! – повторила жена. – Бабы к нему так и липнут, как мухи на варенье!

      – Что, даже в травмпункте?

      – Да где угодно! – Женщина схватилась за голову. – Там, в травмпункте, к нему вообще старуха какая-то клеилась…

      – Что ты говоришь, жена! – возмутился грузин. – Зачем клеился? Почему клеился? Старый женщина со мной немного поговорил… пожалел… Ты, говорит, друг сердечный, голубь сизокрылый, где, говорит, тебя так укантрепа… уконтрапу… уконтрапупили?..

      – Как, ты говоришь? – оживился дядя Вася. – Как она тебя назвала? Другом сердечным? Голубем сизокрылым? А из себя-то она какая? Как выглядела?

      – Да обыкновенная старуха! – отмахнулась жена Отари. – Как старухи выглядят? Страшная, на щеке пятно родимое…

      – Что ты говоришь, жена! – перебил ее грузин. – Может, и старый женщина, но приличный! Хотел немного поговорить…

      – Да-да, очень приличный… – пробормотал Василий Макарович. – Такой приличный – пробы ставить негде! Вот после того разговора твой паспорт и пропал?

      – Да вроде… – с сомнением ответила страдалица-жена. – Я сразу-то не хватилась…

      – Нехорошо, гражданин Гунтаришвили! – строго сказал Василий Макарович на прощание. – Нарушаете паспортный режим, за это штраф полагается!

      – Дорогой! – Отари прижал руки к сердцу. – Проси что хочешь! Хоть куртку, хоть пальто!

      Дядя Вася с пренебрежением отмахнулся от одежды и с тоской поглядел на бутылку коньяку. А ведь