Трасса Ноль. Ева Север

ей целой вечностью. Она словно впала в ступор, ее хватало только на то, чтобы послушно тащиться следом за шеренгой.

      Вот перед Сидом осталось три человека. Два, один… Инструктор приглашающее кивнул, и Сид с готовностью качнулся на самый край дверного проема.

      «Сейчас он прыгнет, а я останусь. Один на один со страхом, свистом ветра за бортом и необходимостью шагнуть в эту дверь».

      Яна почувствовала, как по бокам стекают липкие струйки пота, сердце колотилось где-то у самого горла.

      Сид уже был готов к прыжку: руки лежат на плечевых лямках, ноги полусогнуты, одна – на самом краю люка. Яна обратила внимание, что носок его ботинка выставлен наружу. Она представила, какой перед Сидом сейчас открывается вид.

      «Не буду смотреть вниз – тогда точно не прыгну!»

      Яна сглотнула и постаралась усилием воли отогнать накатившую дурноту.

      «Боже, я не смогу. Просто не смогу!»

      Инструктор хлопнул Сида по плечу: «Пошел!»

      Вот сейчас он выпрыгнет. Еще секунда – и его легкое, поджарое тело метнется наружу, мелькнет под брюхом самолета. Он полетит вниз, а Яна останется одна.

      Еще минута – и ей тоже нужно будет прыгнуть. Это все по-настоящему, всерьез.

      У Яны вырвался слабый, полузадушенный писк.

      Сид качнулся назад, перенося вес с ноги на ногу. До прыжка оставались доли секунды.

      «Обернись! – мысленно взмолилась Яна. – Ну же, посмотри на меня! Что тебе стоит?!»

      В последнее мгновение он все же оглянулся. Их глаза встретились, и Яна отшатнулась.

      То, что она увидела в глазах Сида, напугало ее больше, чем писк сирены, рев двигателей и восемьсот метров пустоты под ногами. Это было пронзительнее свиста ветра за бортом, страшнее необходимости шагнуть из самолета, неотвратимее нераскрывшегося парашюта.

      Безумие.

      В его глазах плескались и смех, и азарт, и бешеный кураж. Наверное, там были и адреналин, и эйфория. Но все это не имело значения.

      Потому что взгляд Сида был абсолютно, на все сто процентов, безумен.

      Яна забыла, как дышать.

      «Ему что, совсем не страшно умереть?!»

      Сид сделал шаг вперед и исчез за бортом самолета.

Сид

      Сид никогда не был трусом. И все же, выпрыгивая из самолета, он был уверен, что испугается.

      Еще внизу, на поле, инструктор упомянул, что время свободного падения при прыжке с такой высоты длится две секунды. Две секунды падения в пропасть: несколько ударов сердца, один вдох. Вполне достаточно, чтобы ощутить страх.

      Оказалось, за эти две секунды не успеваешь ничего – ни вздохнуть, ни сгруппироваться, ни осознать, что происходит. Ты просто летишь вниз, и мозг цепляется за последнюю мысль, которая была с тобой еще наверху, в безопасном нутре натужно дребезжащего самолета.

      Сид всегда любил высоту. Еще в юности он открыл для себя крыши Питера – и выпал из жизни на все лето. Целые дни уходили у него на поиски незапертых чердаков, обследование новых крыш и составление целых маршрутов для прогулок в поднебесье.

      Сиду вспомнился ветреный июльский вечер пятнадцать лет назад.