Трасса Ноль. Ева Север

круга, маленькая палатка, в которую одиноко забилась Янка. Спит или прислушивается к взрывам чужого хохота?

      «Вот тебе и ответ, приятель, как бы ты поступил. Сиди теперь в компании мусоров и жди как дурак. А она где-то там под дождем, одна… И уж конечно, теперь она тебя точно ненавидит!»

      Вяло ползли минуты.

      За пеленой дождя показалась фигурка. Пошатываясь и петляя, она упрямо приближалась прямо к машине ДПС.

      – Я же говорил, – приосанившись, Сид расплылся в улыбке.

      Добежав до двери, Яна согнулась пополам и уперла руки в колени, силясь отдышаться.

      Сержант опустил стекло:

      – Да-а-а, ну и погодка… Принесла, спортсменка?

      – Угу, – еле выдохнула девушка и протянула паспорт: – Вот!

      Сплюнув за окно, инспектор нехотя принял мокрую книжицу из ее рук. Пролистнул, помолчал и неожиданно громко рявкнул:

      – Ну что сидишь? Свободен, везунчик!

      Сид не заставил себя просить дважды. Подхватив рюкзаки, он выскользнул из машины. Размашисто обнял Яну, прижался щекой к ее раскрасневшейся щеке:

      – Спасибо, бэби! За мной должок будет.

      Обнимая девушку, он почувствовал, как отчаянно колотится ее сердце. Она все еще дышала хрипло, с присвистом.

      На поясе у нее была повязана толстовка Сида. Яна молча передала ее приятелю, подхватила свой рюкзак и побрела прочь. Сид заметил, что она прихрамывает на левую ногу.

      Натянув промокшую толстовку, он легко догнал Яну и зашагал с ней в ногу. Развеселившись, ткнул подругу в бок:

      – Ну ты отожгла, сестренка! Спринтер, не меньше!

      Отойдя шагов на десять, все еще не веря своему везению, Сид оглянулся и издевательски пропел:

      – Това-а-а-арищ сержант, два часа до рассве-е-ета!

      Ребячество, конечно. Просто захотелось сбросить накопившееся за час напряжение.

      Яна взорвалась мгновенно. Она зло дернула Сида за рукав и прошипела ему в лицо:

      – Заткнись уже! Ненавижу, придурок!

      Сид удивленно обернулся к девушке. Его поразило ее перекошенное от злости лицо. Растерявшись, он протянул:

      – О’кей, бэби. Остынь…

      Несколько минут они молча шагали под дождем. Сид чувствовал, как на смену облегчению подступают глухое раздражение и обида.

      Наконец он негромко заметил:

      – Ну и кинула бы меня, раз придурок.

      Яна так и взвилась:

      – В следующий раз обязательно кину! Больно надо с тобой связываться…

      Сид стиснул зубы.

      «Что-то я сомневаюсь, что ты подпишешься на следующий раз, бэби…»

      Внутри закипела и поднялась жаркой волной бессильная злость пополам с обреченностью.

      Заговорив, он сам удивился своему неровному срывающемуся голосу:

      – Да, и правда! Зачем тебе я?! У тебя же есть твое раздутое эго, брендовые шмотки, уютная мажорская жизнь под крылышком у родителей. Чуть не забыл: еще и билет в Штаты!

      Сида несло, но он уже не мог остановиться:

      – Знаешь, что? Тебя никто не просил мне помогать. Валила бы к своей мамочке! Думаешь, я заплачу?

      Яна застыла как вкопанная. Тяжело