Музыка ночи. Джон Коннолли

что им нужно найти место для постоя, причем подальше от любопытных глаз обывателей. Ему не хотелось быть обвиненным в колдовстве или еще и в ереси. У него были враги: там, где есть книги, всегда, наряду с любителями, будут и их ненавистники.

      Кэкстон подыскал им сельское поместье, где заодно и обосновал хранилище для своего книжного собрания. Он позаботился и о притоке средств на нужды библиотеки, написав завещание. Как видите, система действует до сих пор. В основном мы оприходуем то, что нужно списывать, и списываем то, что полагается оприходовать, ну а разница помещается в трест.

      – Я как-то не вполне понимаю, – признался мистер Бергер.

      – Все элементарно, – махнул рукой мистер Гедеон. – Суммы с виду пустяшные: где полпенни, где четвертушка цента, лиры или другой валюты. Если автору причитался гонорар в девять фунтов десять шиллингов и шесть с половиной пенсов, то с него снимается полпенни, которые переходят к нам. Точно так же если компания должна издателю семнадцать фунтов восемь шиллингов и семь с половиной пенсов, с них взимается восемь пенсов. И так по всей отрасли, вплоть до каждой отдельной книги, проданной в розницу. Иногда мы оперируем буквально частицами пенсов, но когда крохи стекаются со всего мира и складываются, то на фондирование треста, содержание библиотеки и проживание персонажей набирается кругленькая сумма. Нынче это уже встроено в систему книгоиздания и идет, можно сказать, самотеком.

      Мистер Бергер напрягся. Подобного финансового крючкотворства ему не снилось даже при работе с «Реестром закрытых счетов». Хотя зерно в этом определенно было.

      – А о каком тресте вы говорите?

      – Трест – всего лишь название, удобства ради. В организационном плане его давно уже нет, как и попечительского совета. Все сосредоточено в одних руках. Трест – это я. А когда я уйду, Трестом станет мой преемник на посту библиотекаря. Работа не бей лежачего. Мне даже редко когда приходится подписывать счета.

      Рассказ о финансовой подоплеке оказался, безусловно, любопытен, однако воображение мистера Бергера захватили именно персонажи.

      – Возвращаясь к литературным героям: они у вас и впрямь живут?

      – А вы как думали? В нашем мире они материализуются только тогда, когда наступает нужное время. Некоторые из них оказываются явно не в своей тарелке, но по прошествии дней постепенно осваиваются. А как раз к их прибытию в библиотеке появляется первое издание соответствующей книги, в оберточной бумаге и перевязанное бечевкой. Томик мы ставим на стеллаж и держим ее в целости и сохранности. Ведь это биография персонажа, и ее необходимо блюсти и беречь. На страницах книги зафиксирована истинная история…

      – А как дело обстоит с серийными героями? – осведомился мистер Бергер. – У вас есть Шерлок Холмс? Он здесь тоже проживает?

      – А как же, – не без гордости ответил мистер Гедеон. – Ему отведен целый номер, 221 Б. Мистер Холмс чувствует себя вольготно. Доктор Ватсон находится на соседнем стеллаже. В случае с ними,