Волчья интуиция. Владимир Колычев

напали бандиты Ската. Эти скоты повеселились на славу. Хозяина ограбили, а дочь изнасиловали. Потом уже появился Сафрон, который враждовал со Скатом. Кто-то дал наводку, он вломился в дом, но ничем поживиться не смог. Дочку трогать не стал и, как оказалось, правильно сделал. У Лены Ягодиной был парень, который за нее и отомстил. Он убил всех насильников, в том числе и Ската. Грохнул бы и Сафрона, тем более что такая возможность у него была…

      Этот самый Ящуров до сих пор в розыске. Никто уже и не надеется его найти. Возможно, и Лена с ним. Ягодины продали дом, и где они сейчас, никто не знает. Найти, конечно, их можно, но это уже никому не интересно.

      – Дом боевой славы?

      – Гробовой, – с усмешкой сказал Степан.

      Один патрульный стоял у ворот. Старшего лейтенанта Валерьева Степан застал во дворе. Офицер сидел на корточках, рассматривая труп собаки. Рядом с ним стояла женщина лет тридцати, вполне симпатичная, даже можно сказать красивая. И одета хорошо, и прическа у нее стильная, грамотный макияж.

      – Осторожно! – увидев Степана, крикнул Валерьев и махнул рукой, останавливая его.

      – Что такое? – спросил Круча и заметил на асфальте несколько маленьких бурых пятнышек.

      Это могла быть кровь. Или машинное масло.

      – Федот, надо бы обозначить место.

      Комов понял все с полуслова. К Валерьеву он обращаться не стал, сразу повернул к постовому. В машине должна была быть специальная лента.

      Степан осторожно приблизился к Валерьеву, глянул на собаку. Она лежала, плотно сомкнув челюсти, клыки обнажены, глаза безжизненно открыты. Во лбу пулевое отверстие.

      – Смотри, тут кусочек ткани… – показав на зубы пса, сказал Валерьев. – Кровь на нем…

      Степан кивнул. Действительно, и ткань была, и кровь.

      – Мне кажется, или там действительно горошек… Черный на белом…

      – Что думаешь?

      У Степана были свои соображения, но он должен был выслушать Валерьева.

      – Что думаю… Убийца сделал свое дело, вышел, а тут собака. Он выстрелил, попал, но пес успел легонько цапнуть его за руку… Если бы глубоко вцепился, то преступник не ушел бы… Вот я думаю, будет мужик носить рубашку в горошек…

      – Почему рубашку?

      – Ну, футболки обычно с коротким рукавом… Да и не видел я футболок в горошек… А вот рубашка еще может быть…

      – Или платье, – сказал из-за спины Комов.

      – Да, я тоже мог бы подумать, что платье, – сказал Валерьев и усмехнулся: – Если бы не видел, что там… Три трупа… Хозяин, два его телохранителя…

      – Хозяин – банкир? – спросил Комов.

      – Да, вроде. – Валерьев глянул на женщину, которая молча стояла в сторонке.

      – А вы, девушка, простите, кто? – поинтересовался Федот и улыбнулся одними губами.

      А взглядом он вцепился в эту особу так, как будто в душу к ней вошел.

      – Я сестра… – растерянно сказала та.

      Брови густые, вразлет, глаза светло-серые, но глубокие, как голубое небо. Высокие скулы, четкий подбородок, чувственный рот. Да, хороша, ничего не скажешь.

      – Потерпевшего?

      – Нет. Его жены…