Скиф. Валерий Красников

и внизу увидели десяток возков, движущихся к Гелону, и небольшой отряд всадников, сопровождавших повозки.

      – Хэй! – воскликнула Алиша и пустила жеребца галопом. Пришлось и мне догонять безрассудную девчонку. Хотя, если подумать – права она: бегут путники, как и мы, за валы Гелона, спасаются от диких меланхленов.

      Как выяснилось, присоединились мы к пахарям. Шесть семей, узнав о новом походе воинственных меланхленов, бросили свои наделы и, собрав все, что можно было увезти, решили отсидеться до уборки урожая в безопасном месте. Кое-кто из них еще помнил последний набег кочевников. Предводительствовал над беженцами мужичок с уже седеющей бородкой, назвавшийся Абаридом. Еще лет пятьдесят назад осевший на земле, сколот оставался воином, но сейчас пахари разучились воевать, метко стрелять на скаку и ко мне – воину, хоть и молодому, отнеслись с уважением. И даже обрадовались, когда Алиша заявила, что дальше мы поедем с ними. Сам Абарид был уверен, что враги испугаются защитников Гелона и уйдут к Танаису, тому, что дан. Он намеревался успеть собрать урожай. Был уверен, что посевы кочевники не тронут.

      Фароат знал, Танаис – река, а вот почему Абарид уточнил это, вызвало удивление. Я стал расспрашивать и выяснил, что эллины в устье реки заложили недавно одноименный городок – полис[19]. Как жаль, что неведома мне история ни греков, ни скифов! Вот и узнал бы, как далеко в прошлое закинула меня судьба…

      Так за разговорами быстро летело время. Солнышко катилось к горизонту, и когда наш караван доехал к берегу речушки, скорее ручья, Абарид развернул возки к темному пятну рощи. А стали на ночевку тогда, когда лесок тот объехали, чтобы с тракта ни света костра, ни дыма путники или враги не увидели.

      Пахари наполнили водой большой, литров на тридцать, бронзовый котел с узким, вытянутым донышком, которое они воткнули или зарыли (самого процесса я не видел, коня купал) в землю и развели вокруг костер. Селезень, добытый с утра, был ободран, порублен на мелкие кусочки и брошен в закипающую воду. Туда же женщины пахарей высыпали небольшие кусочки вяленого мяса и зерно. Каша варилась долго, но показалась мне невероятно вкусной. Наверное, потому, что за весь день съел сухую лепешку, что выдала мне Алиша еще утром.

      Взрываясь огоньками, трещали сучья в костре, повеселевший после нескольких глотков вина Абарид травил байки о былых битвах, в которых принимали участие его предки. Как оказалось, в предках у него был сам Геракл[20]! О Геракле я слышал не раз и даже пару его подвигов помнил. Перебив старика, как так получилось, сам не понял, наверное, тоже от выпитой кислятины, стал пересказывать о чистке героем Авгиевых конюшен. У костра сиживали мы с Алишой, Абарид, трое его сыновей и женщина, с которой меня никто не знакомил. Все они слушали раскрыв рты. Не фигурально, а именно так и сидели с открытыми ртами. Особенно потешила мое самолюбие Алиша. Как она на меня смотрела! Сколько гордости было в ее взгляде, когда я закончил пересказывать прочитанный когда-то

19

Танаис основан в III в. до н. э. греками, выходцами из Боспорского царства, на правом берегу в прошлом основного рукава устья реки Танаис (сейчас – Дон) – Мертвого Донца, по имени которой город получил свое название.

20

Тут пример эллинизации скифов. Именно греки придумали, будто Геракл с женщиной-змеей зачал первого скифа. Сами сколоты рассказывали, что произошли от Таргитая – сына Зевса и дочери реки Борисфена.