Арена 13. Воин. Джозеф Дилейни

стражи, и тягостную тишину нарушало только жужжание насекомых и стук наших подошв по древним камням.

      Постепенно проход начал расширяться, подъем стал не таким крутым…И вот мы вступили на просторный внутренний двор, со всех сторон окруженный зданиями из серого камня, которые уступами высились друг над другом.

      Теперь стало слышно, как где-то наверху свистит и стонет ветер, но в нашем убежище воздух был тихим и неподвижным. Половину двора уже накрыла тень, и пальцы тьмы тянулись к нам – солнце опускалось к западу.

      Земля здесь поросла ярко-зеленым мхом, но мы не видели никакой другой растительности, наверное потому, что почва лежала слишком тонким слоем.

      Мы с Гарретом молча двинулись прочь от теней, направляясь к ближайшей стене. Там гентхай вытащил из-за пояса кинжал и выдолбил в камне дыру. Серые куски отвалились, обнажив красный песчаник; казалось, каждый камень здесь покрыт коркой такого серого налета.

      – Будь мы ближе к морю, я бы подумал, что серый налет – это гуано, – сказал Гаррет.

      Далеко на севере Мидгарда, рядом с Морскими Воротами, каменистые береговые районы поставляли экскременты морских птиц, богатые фосфатами и превосходно удобрявшие пахотные земли тамошних ферм. У Дейнона был дядя, оставивший свою маленькую ферму к югу от Джиндина, чтобы поискать удачи на севере; он преуспел, собирая и продавая гуано.

      – Может, мы ближе к морю, чем думаем? – предположил я.

      – Если верить карте – нет, – ответил Гаррет. – И я бы наверняка его почуял. У меня чутье на океан.

      – Ну и какие же птицы могли это наметать? – спросил я, показав вверх.

      – Если уж на то пошло, где в домах окна? – задал свой вопрос Гаррет.

      Я кивнул:

      – Да, я тоже об этом подумал. Вообще-то тут даже дверей маловато.

      Все двери, которые мы видели, были закрыты каменными блоками, вырезанными в точности по размерам проемов.

      – Зачем понадобилось замуровывать входы? – удивился Гаррет.

      Я пожал плечами:

      – Может, тут была чума и жители превратили дома в могилы. А может, это их ответ на какие-нибудь пошлины. Тайрон рассказывал, как много лет назад Протектору понадобилось собрать деньги, и он ввел в Джиндине пошлины на окна. Многие люди просто заколотили почти все свои окна – ничего, им хватит и оставшегося дневного света.

      Это не вызвало на губах Гаррета даже намека на улыбку. Я вспомнил, что в деревянных домах Джиндина легко было заколотить окна; совсем другое дело здесь – если прикинуть цену камня и вложенный в его обработку труд.

      Но, пройдя шагов шестьдесят к северу, мы набрели на первый открытый дверной проем. Мы шагнули в него и поняли: то, что снаружи казалось отдельными жилищами, на самом деле представляло собой длинные общие дома. Внутри пахло пылью и разложением, помещение тянулось в кромешную темноту.

      – Чуешь? – спросил Гаррет, потянув носом. – Тут лежат мертвецы.

      Я кивнул. Впереди были только кости и разложение. В городе остались