Посланец (сборник). Станислав Вторушин

все узнают. – Беспалов вздохнул.

      – Не узнают, – старик посмотрел на Беспалова твердым взглядом. – Мальчишки тоже не скажут.

      Беспалов мучительно соображал, как ему поступить в данной ситуации. Старик ждал, не отводя напряженного взгляда. И когда напряжение стало невыносимым, Беспалов, повернувшись к кустам, отрывисто бросил:

      – Глебов!

      Кусты барбариса зашевелились, над ними показалась голова сержанта. Глебов слышал весь разговор и понял, что командир собрался уходить. Он не одобрял этого, но знал, что Беспалов теперь уже не изменит своего решения.

      – Останешься за меня, – сказал Беспалов. – Я посмотрю, что там, и тут же вернусь. Докладывать наверх будешь по ситуации.

      – Командир, возьмите Шугаева, – не сказал, а попросил Глебов. – В ауле может быть все, что угодно.

      – Пойду один, – ответил Беспалов и повернулся к старику.

      – Не бойся, – сказал старик и снова повторил: – В нашем ауле чужих нету.

      Пока спускались вниз, Беспалов разговорился с Зелимханом. У него была большая семья – двое сыновей и четверо дочерей. Но в селении остались только две дочери. Один из сыновей жил в Ростове, две дочери – в Грозном, о втором сыне Зелимхан не сказал ничего. И Беспалов подумал, что он, скорее всего, ушел к боевикам. Страха Беспалов не чувствовал, он верил старику. Если бы Зелимхан дружил с боевиками, они бы уже давно сняли наш наблюдательный пункт. Старик рассказал бы им о нем. В ауле почти все родственники и не может быть, чтобы никто из молодых не был связан с бандитами.

      Дом Зелимхана – каменный, приземистый, с плоской крышей – стоял на самом краю селения. Его окружал высокий каменный забор. Старик открыл калитку, пропустил в нее сначала Беспалова, затем прошел сам. В голове Алексея невольно мелькнула мысль: «Зарежут в этом дворе, и никто никогда не узнает, что ты заходил в него». Двор был пуст.

      Старик поднялся на крыльцо, открыл дверь и жестом пригласил Беспалова. Беспалов знал горские обычаи и прежде, чем войти в дом, снял ботинки. На пороге комнаты стояла женщина. Молодая, стройная, черноглазая чеченка, волосы которой были покрыты светлой газовой вуалькой. Она ждала русского врача. Беспалов не стал объяснять ей, что он не врач, и молча прошел в комнату. Там у стола сидела старуха с вязаньем на коленях. Мужчин в доме не было. Молодая чеченка показала рукой на дверь следующей комнаты и тихо сказала:

      – Алия там.

      Все солдаты разведывательно-диверсионных групп проходят короткие курсы медицинской подготовки. Их учат самому малому: как вывести человека из болевого шока, остановить кровотечение и перевязать рану, какие лекарства применять, чтобы сбить температуру. Главное – доставить раненого или заболевшего живым до госпиталя. На эти познания и надеялся Беспалов.

      Девочка лежала на кровати, закрытая до подбородка одеялом. Сразу было видно, что у нее высокая температура. Ее щеки горели, на лбу выступила испарина, слипшиеся волосы были мокрыми. Беспалов дотронулся до ее раскаленного лба и спросил:

      – Давно мерили температуру?

      – Полчаса