То, что делает меня. Ида Мартин

клоун, – с трудом сдерживая гнев, презрительно фыркнула русичка. – Как был дегенератом, так и остался.

      По классу прокатился ропот. Народ явно был на Лехиной стороне, и тот сел на место с видом победителя.

      – Было прикольно, – сказал я ему, как только мы вышли из класса после звонка. – У нас бы за такое к директору потащили.

      – А смысл? – раздалось позади.

      Я обернулся – та самая рыжая, похожая на Трисс девчонка. И все, что я собирался сказать Лехе секунду назад, моментально вылетело из головы.

      – За одиннадцать лет наш директор насмотрелся на Криворотова во всех видах, – поравнявшись со мной, она продолжила идти рядом.

      – Далеко не во всех, – громко откликнулся Леха.

      – А если она подписана на твою инсту? – засмеялась рыжая.

      – Тогда во всех, – весело признал он, поднял с пола сделанный как заколка-прищепка белый бант и, ускорившись, ушел вместе с рыжей вперед.

      Вблизи девушка понравилась мне еще больше: улыбка широкая и теплая, глаза светло-серые, дымчатые, как утренний туман, а непослушные волосы такого мягкого оттенка рыжего, вроде осенних листьев или меда.

      На четвертом уроке выяснилось, что у нас физкультура. Формы, естественно, ни у кого не было, но на стадион все равно погнали.

      На улице стояла дикая духота и безветрие, а с правой стороны уверенно ползала густая сине-черная туча, и спокойное ясное небо постепенно приобретало тревожный желтоватый оттенок.

      Физрук Василий Викторович, кривоногий коротышка с торчащими в стороны усами и странным прозвищем – Полтинник, с вызовом зыркнул в сторону тучи, презрительно хмыкнул и велел всем построиться. Без восторга оглядел весьма малочисленный ряд, а заметив меня, подошел. Пощупал мышцы, легонько ударил кулаком в живот. Потом резюмировал:

      – Сойдет. Спортом занимаешься?

      – В позапрошлом году футбол бросил.

      – Ну и дурак.

      Он не спеша двинулся дальше, но вдруг, через пару человек от меня, встал как вкопанный, с полнейшим недоумением на лице. Я высунулся посмотреть, чего там такого интересного. И все тоже посмотрели.

      На Дятла. Тот стоял себе ровненько, старательно вытянувшись по команде «смирно», даже и не подозревая, что голову его украшает пышный и нарядный белый бант. Тот самый, который Леха на полу нашел.

      Девчонки закатились, парни захрюкали. Удивленное лицо Дятла, взволнованно хлопающего ресницами и крутящего головой в поисках того, что вызывает такое неудержимое веселье, выглядело нереально комично.

      – Это что за барышня у нас? – подлил масла в огонь Полтинник. – Тоже новенькая?

      – Нет, – совершенно серьезно ответил Дятел. – Это же я – Ваня Соломин.

      – Не может быть! – физрук сделал вид, что страшно удивлен. – Соломин? А как изменился!

      – Да, мама тоже говорит, что я вырос.

      Дятел вел себя как полный ишак. Мне было смешно и одновременно ужасно неловко за него.

      Угораздило же заиметь такого родственника.

      У всех началась истерика, Леха аж вывалился