Культурология. Дайджест №2 / 2018. Ирина Галинская

то, что называют обычно «русская идея». Смысл этой идеи – вера в великое будущее России, в ее исключительное предназначение в мире и вера в ее избранность. Это то, что обычно называют мессианизмом. Этот комплекс и связан со славянофилами. Вот, например, А. Хомяков в стихотворении 1836 г. «Остров», пишет о России как «стране смиренной, полной веры и чудес», которой Бог вручил судьбу Вселенной. Именно так – не больше и не меньше. Россия избрана Богом (цит. по: с. 98).

      Получается так: раз возникновением «русской идеи» мы обязаны славянофилам, то А. Солженицын, как носитель этой идеи в позднем варианте, тоже оказывается славянофилом. В новой ситуации он возродил идеи славянофилов.

      А. Янов пишет: «Солженицын повторяет славянофильские догмы почти буквально, лишь соблюдая приметы времени, лепя, так сказать, адекватный образ эпохи» (цит. по: с. 98). В чем, по мнению А. Янова, созвучность идей А. Солженицына со славянофильскими идеями? Так, он цитирует А. Солженицына, призывающего власть к тому, чтобы дать «народу дышать и развиваться».

      А. Янов констатирует совпадение идей А. Солженицына с идеями славянофила К. Аксакова «Сто тридцать лет назад К. Аксаков рекомендовал вождю православного государства буквально то же самое, что Солженицын рекомендует вождям советским: возьмите себе всю власть, а народу дайте свободу. Народ не будет вмешиваться в политику, – обещают Аксаков и Солженицын, – он желает лишь свободно “дышать, думать и развиваться”. Ибо только устранившись от политики, считают и Аксаков и Солженицын, – может народ реализовать свою нравственную сущность” (цит. по: с. 98–99).

      Сопоставляя эти высказывания, А. Янов констатирует, что утопия в ее славянофильской форме повторяется в суждении А. Солженицына. Утопия потому, что там, где народ не контролирует государство, государство контролирует народ, и это может принять крайние формы. Реагируя на это, писатель отвечал: «…Вот уж ни одного живого “славянофила” сейчас в России не знаю (пардон, кроме Синявского). Есть патриоты умирающей родины – так надо говорить, не юля» (цит. по: с. 99).

      Писатель зря оправдывался и пытался отделить себя от славянофилов. Не все в их философии было несостоятельным. Н. Бердяев в книге о А. Хомякове писал: «Да, устарела славянофильская доктрина, чужд нам их душевный уклад, вырождаются их потомки, но не устарело, навеки осталось то славянофильское сознание, что русский дух религиозен и что мысль русская имеет религиозное призвание. Тут славянофильство угадало что‐то такое, что пребудет навеки, что важно и нужно тому, кому не нужны и даже противны одежды славянофильские. И потому славянофилы остаются основоположниками нашего национального самосознания, впервые сознавшими и сформировавшими направление русской культуры» (цит. по: там же).

      К сожалению, наследие славянофилов до нас часто доходит в поздней, т.е. националистической интерпретации. Например, Н. Данилевского тоже считают славянофилом. А ведь Н. Данилевский – певец империи, чего нельзя сказать о первом поколении славянофилов и уж точно о Солженицыне – критике советской империи.

      Так каким же будет дальнейшее развитие России – в соответствии с тем, что