Новогодний детектив (сборник). Дарья Донцова

воскликнула я. – Супруг Лены вышел в прихожую в коротком халате, он заканчивался где-то на середине бедра, имел розово-сиреневую расцветку. Из-под него виднелись обычные брюки и…

      – Подумаешь, – перебил Гена, – парень пил чай на кухне, сидел голым по пояс, услышал из прихожей голос незнакомой женщины, решил выяснить, кто и зачем в дом приперся, постеснялся без майки выходить, схватил первое, что попало под руку, и накинул на плечи. А подвернулся халат жены, висевший на стуле. Все загадочные ситуации имеют простое объяснение.

      – …и ботинки, – продолжила я, – на ногах у супруга были уличные, тяжелые, на толстой «тракторной» подошве. Ты, когда приходишь домой, что делаешь?

      – Жру, – ответил Гена, – я припираюсь ночью, Светка с Мишкой уже дрыхнут. Слопаю зараз обед-ужин и с полным животом в койку.

      – Прямо в ботинках?

      – Издеваешься? Обувь сразу скидываю, Светка убьет, если я натопчу, у нее бзик на чистоте, – ответил приятель.

      – Почему муж Елены сидел в штиблетах? – гнула я свою линию. – В халате, но в уличных туфлях? Вопросов у меня много, а ответ, похоже, один. Когда Елена вошла в квартиру, ее там ждали незваные гости: Витя и «муж». Они связали ей руки и начали что-то у нее требовать. Парни не похожи на профессиональных преступников. Касаткина, очевидно, не соглашалась делать то, что от нее требовали, но ее не били, на лице кровоподтеков не было. А потом…

      Я замерла.

      – Ну, – поторопил меня приятель, – вещай дальше.

      – Вероятно, им требовались документы, – воскликнула я, – всю дорогу Елена просматривала бумаги, считала что-то на калькуляторе. А я, роясь в чужом барахле, нашла пакет с папкой, в ней лежали листы, заполненные цифрами, что-то вроде таблиц, еще графики… «Брат» и «муж» потребовали расчеты, женщина отдала то, что у нее было с собой в салоне самолета, потом открыла большой чемодан, желая достать остальное, а там обнаружились собачьи конфеты, бутылка для Дегтярева… Мужчины поняли, что багаж случайно подменили, стали прикидывать, как найти нужное, и тут я нарисовалась. Вот почему дверь сначала не открывали, мужики не хотели, чтобы их видели, впустить меня Лене разрешили, услышав мои слова про привезенный чемодан. Развязали ее, поэтому у Касаткиной были красные запястья.

      – Тебе бы романы писать, – вздохнул Гена.

      Но меня уже было не остановить.

      – Мерзавцы приказали Касаткиной просто обменять багаж, припугнули ее, вероятно, пригрозили оружием, сказали: «Позовешь на помощь, пристрелим и тебя, и ту, что приперлась». Но Елена, как могла, пыталась дать понять неожиданной гостье, что ее удерживают силой. Касаткина демонстративно терла запястья, завела нелепый разговор про завтрак, она что-то пыталась мне сообщить. Но что? Не понимаю. Один из бандитов понял, что Лена пытается привлечь внимание пришедшей, живо накинул халат, чтобы выглядеть одетым по-домашнему, и вышел в холл с желанием вытурить побыстрее незваную гостью. Что Касаткина имела в виду, когда говорила про тальятелле в виде машин? Почему упоминала «Аэрофлот»? Гена!