Обретение ада. Чингиз Абдуллаев

прочесть, гость отвернулся и вышел первым из кабинета. Следом вышел Хьюберт.

      Лишь после ухода гостей Эшби, словно вспоминая что-то, позвонил миссис Хейворд.

      – Пригласите ко мне мистера Бэннона. И найдите Уильяма.

      – Его нет на месте, – почти сразу ответила миссис Хейворд.

      – Найдите, – попросил Эшби, – мне он очень нужен.

      Только через полтора часа он наконец увидел в своем кабинете Уильяма Тернера. Это был еще молодой человек тридцати пяти лет. Буйная шевелюра и небрежность в одежде не соответствовали его изумительным аналитическим способностям, которым Эшби отдавал предпочтение. Сам прекрасный аналитик, прошедший суровую школу ЦРУ, Эшби ценил толковых сотрудников, не обращая внимания на постоянную небрежность Тернера в одежде и в стиле работы. Тернер мог вполне опоздать на вызов высокого начальства, мог вообще не приехать в свой отдел вовремя. Но все знали, что порученную ему задачу он всегда решает феноменально простым и самым быстрым способом. Вот и сейчас Тернер появился в кабинете Александра Эшби без галстука, но зато с весьма довольной физиономией.

      И почти сразу, словно он ожидал в приемной за дверью, появился руководитель специальной группы, созданной в ЦРУ три года назад, мистер Арт Бэннон. В отличие от своего коллеги это был коротышка с большой теменной лысиной, одевающийся всегда, даже летом, в подчеркнуто строгие темные костюмы. Полковник Бэннон был офицером, имеющим опыт работы в Пакистане и в Африке. Последние годы, по предложению самого Эшби, он возглавлял в ЦРУ специальное подразделение внутренней контрразведки, одно из самых элитарных подразделений ЦРУ.

      – Есть что-нибудь интересное? – спросил Эшби.

      – Ребята поработали на компьютере, – сообщил Тернер, – я сидел в аналитическом управлении и попросил отключить все телефоны.

      – Я искал вас полтора часа, – заметил заместитель директора ЦРУ.

      – Мне сказали, – чудовищно беззаботным тоном сообщил Тернер, – но мы отключили все телефоны и здорово поработали. Кажется, нам удалось установить шифр восточных немцев, который они использовали у нас. Ключ был в тех самых документах, которые мы изъяли в Берлине.

      Бэннон немного нахмурился. Ему не нравился ни вид молодого повесы, ни его развязный тон. Но в кабинете Эшби он предпочитал молчать.

      – Интересно, – согласился Эшби, – нужно выяснить, не использовался ли подобный шифр и на территории Западной Германии.

      – Вы думаете, там остались восточногерманские шпионы? – понял Бэннон.

      – Конечно, остались. И мы смогли бы при соответствующем подходе переориентировать этих людей, предложив сотрудничество с нами, – очень выразительно заметил Эшби.

      – Да, – согласился Бэннон, – это очень перспективная идея.

      – Что у нас по Вакху? – спросил Эшби. – Я надеюсь, вы помните, что это ваш главный объект.

      – Да, конечно. Он по-прежнему живет в Торонто. За последние три месяца был дважды в Америке. В основном приезжал в Нью-Йорк и Вашингтон. Мы составили список людей, с которыми он встречался.