Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник). Виктор Точинов

надо, Северцев. О джипе твоем, недавно проданном. О том, как ремонтировал его перед продажей. О том, куда катался утречком двадцать третьего июня. Рассказывай все, не стесняйся. Хорошо расскажешь – будет у тебя жизнь спокойная и сны здоровые.

      Он намеренно провоцировал – не дешевку-Северцева, а бугая. Подбивал выкинуть какой-нибудь глупый фортель. Все слова Капитана были блефом для слабонервных, никаких доказательств у них не имелось. Ремонт джипа наверняка оказался пустячный – его мощный форкоп мягким человеческим телом не больно повредишь. Капитан блефовал и провоцировал.

      Но бугай – недаром в глазах читалось некое подобие интеллекта – на поводу у Капитана не пошел. Сидел спокойно, но напружинено и пытался понять, с кем имеет дело. Северцев, запинаясь, оправдывающимся тоном, бормотал что-то про джип, и его продажу, и необходимость предпродажного ремонта (совершенно не упоминая той своей утренней поездки) – но, казалось, никто этого недоумка не слушает.

      Капитану надоело. Некогда и незачем разыгрывать тут финальную сцену из детектива Агаты Кристи, с неопровержимой логикой вынуждая клиента сознаться. И он сказал самым протокольным голосом, на какой был способен:

      – Прекратите юлить, гражданин Северцев. А не то разговаривать мы с вами будем совсем в другом месте.

      – Прикройся, Колян! – немедленно встрял бугай, определившийся наконец с незваными визитерами. – Это ж козлы легавые! Гони их взашей, или пусть ксивы кажут и санкции… Да тока нет у них ни хрена, никаких санкций – понты гнут!

      Бугай говорил с нагло-ленивой уверенностью – все прояснилось, ничего непонятного и опасного нет. Колян тоже приободрился, замолчал, попытался посмотреть сурово.

      – Да ты глянь на пидора этого дешевого! – давил бугай. – У него ж цепь на шее – серебряная! Серебряная!!! Да их же Панкрат завтра…

      Чпок! Капитан не желал пускаться в разъяснения, зачем он носит на шее серебряную цепь и в кого (или во что) рискует превратиться неведомый Панкрат, сцепившись с их конторой.

      Капитан просто вынул из-под летнего плаща пистолет, выстрелил и тут же убрал обратно. Все смотрелось одним слитным и смазанным движением, занявшим доли секунды. Но пистолет с глушителем, при всех прочих достоинствах, имеет и один существенный недостаток – не столь эффектно служит для убеждения клиента. Выстрел не бьет по барабанным перепонкам, вспышка не впечатывается в сетчатку глаза… Можно, конечно, пальнуть в потолок, чтоб – штукатурка посыпалась; но Капитан поступил проще.

      Он выстрелил бугаю в голову.

      – Нас, кажется, прервали? Продолжай, сынок, продолжай…

      Продолжать Северцев не в силах – уставился оторопело на сползающего со стула бугая, на аккуратную дырку в переносице. Еще не проникся, не осознал. Все слишком быстро. Кивок Руслану. Тот – в дом, бесшумной тенью. Капитан молчит. Пусть слизняка проймет до печенок. Пусть сам страстно захочет, чтоб его спрашивали. Чтоб его – спрашивали. В доме тихо, не слышно чпок-чпок-чпок… В доме больше никого.

      Руслан