Рассказы капитана Мишина. Михаил Чурин

тебе не нравится в его действиях, Василий? – решил все же уточнить капитан.

      – Мне кажется, он неправильно взял поправку на ветер, нехорошо он подходит, – волновался третий помощник.

      – А я думаю, что он взял правильную поправку на ветер. Смотри, как он оделся – и показал на своего коллегу, стоящего на крыле мостика подходящего теплохода и отдающего уже команды на палубу подавать швартовы.

      Капитан был в огромном тулупе, в лохматой зимней с опущенными ушами шапке, на руках – большие меховые рукавицы.

      Через пять минут он, раскрасневшийся от сильного ветра, как был в тулупе, поднялся в гости к Михаилу Павловичу. Быстро обсудив последние новости пароходства и мировые новости и получив доклад, что гиросферу уже передали и она на борту «Ивана Кочикова», капитаны обнялись на дорожку. А еще через десять минут гость опять стоял в тулупе на крыле мостика и, обдуваемый ветром, подавал команды отдавать швартовы. Судно аккуратно отошло от борта «Капитана Курова», его силуэт постепенно растаял в снежных зарядах февральской ночи. Последним пропал из виду кормовой огонь недавнего гостя.

      Валерро, или «точно-точно»

      Судно работало на «банановой» линии (это по жаргону работников плавсостава пароходства), а если точно – возило круглый лес из портов Белого моря в Калининград и Клайпеду. На судно был направлен новый матрос Валерий Петрович, щупленький молодой человек лет девятнадцати. Определили нового матроса на вахту третьего помощника капитана. Как он попал на судно, совершенно было непонятно многим, так как профессиональными знаниями и навыками он не отличался.

      Валерий Петрович не отличался и аккуратностью, постоянно ходил каким-то растрепанным, нечесаным и сонным, за что его почти сразу прозвали в экипаже Валерро. Он особо и не возражал, чувствуя, видимо, в присвоенном ему прозвище какую-то аристократичность. Но главной особенностью нового матроса, как выяснилось чуть позже, было полнейшие отсутствие понятий о глобальных вопросах устройства мира, а в частностях ситуация была еще хуже. На замечания членов экипажа Валерро реагировал спокойно, сразу же соглашаясь с высказанными в его адрес возражениями. В этих случаях его ответы на замечания начинались со слов «точно-точно», а далее звучала новая версия рассказчика. За эту особенность вести разговоры Валерро получил к своему прозвищу дополнение «точно-точно». Члены экипажа с большим удовольствием участвовали в обсуждениях проблем, затронутых Валерро-«точно-точно», так как это была реальная возможность посмеяться от всей души. Свободные от работы члены экипажа под различными предлогами стали даже ходить на вахту третьего помощника капитана, послушать высказывания нового матроса.

      Так было и в этот раз. На мостик, под предлогом проверки работы аварийной сигнализации, поднялись представители машинной команды.

      – Валерро, ты в прошлый раз что-то рассказывал про Беломорск? – начал раскручивать третий механик.

      – Да,