В самое сердце. Татьяна Полякова

сть я-то знала, чего жду: весточки от Максимильяна, потому что лелеяла надежду, что он жив. Каким-то чудом выбрался из дома, который взорвался на наших глазах. Для надежды кое-какие основания были. Странное письмо с указанием на строку в Евангелии: «Он воскрес». Я убеждала себя, что письмо от Бергмана, оттого и предпочитала слово «исчез», хотя мои друзья были убеждены: он погиб. Правда, о письме они не догадывались, потому что отправитель его, кем бы он ни был, на этом настаивал. Я поступила так, как он просил, сама толком не зная, почему это делаю. Убеждала себя, что, если это действительно Бергман, у него есть повод держать в тайне факт своего чудесного спасения. И коли он решил, что знать об этом надлежит только мне, значит, так тому и быть. Хотя очень хотелось сообщить Димке и Вадиму о своих надеждах, и о сомнениях тоже. Мы могли бы по крайней мере все обсудить… Ко всему прочему, выходило, что развитие событий Бергман предвидел (впрочем, это как раз не удивляло) и сделал кое-какие письменные распоряжения. Нашей команде надлежало жить в его доме и продолжать заниматься расследованиями. Я с трудом представляла, как мы будем работать без Максимильяна, но, если честно, звонку Виктории порадовалась. Трехнедельное безделье с неясными перспективами и мрачными мыслями давало о себе знать.

      Трубку снял Вадим, точнее, первой на звонок ответила Лионелла, которая после исчезновения Бергмана напоминала привидение: появлялась бесшумно и так же бесшумно исчезала, предпочитая сводить общение с нами к минимуму. Правда, Вадиму иногда удавалось ее разговорить, наверное, по этой причине она и переключила звонок на Воина, а может, считала, что теперь он в команде старший. Хотя бы в силу возраста. Ни Димка, ни я на роль вожака уж точно не претендовали.

      В тот момент мы находились в гостиной. Димка по обыкновению уткнулся в компьютер, который держал на коленях, мы с Вадимом в гробовом молчании играли в шахматы. Вот тут Лионелла и изрекла по громкой связи:

      – Вадим Аркадьевич, возьмите трубку.

      Официальное обращение могло означать только одно: звонит потенциальный клиент.

      Мы с немым вопросом переглянулись. Вадим трубку снял, а через минуту положил, буднично сообщив нам:

      – Ее зовут Виктория, и она будет у нас через час.

      После чего вернулся к шахматам, а Димка вновь уткнулся в компьютер.

      Я этот час провела как на иголках, впрочем, и сейчас чувствовала себя ничуть не лучше. С одной стороны, появилась надежда, что работа хоть на время избавит от черных мыслей, а еще от тоски. И от боли. Много от чего. С другой – присутствовала боязнь, что без Бергмана мы не справимся. На себя я точно не рассчитывала, справедливо полагая, что от меня и раньше пользы было немного. Димка – гений во всем, что касается компьютеров, и в сборе информации равных ему нет, но что до всего остального…

      «Максимильян», – мысленно позвала я и едва не заревела, так меня разбирало. И предпочла сосредоточиться на девушке, чтобы в самом деле не зареветь.

      Виктория к тому моменту, кажется, окончательно запуталась и замолчала. Вадим, у которого с терпением всегда были проблемы, тяжко вздохнул, глядя исподлобья, чем окончательно ее напугал.

      – Наверное, я зря пришла, – пролепетала она, – но Павел Сергеевич сказал, вы обязательно поможете.

      – Мы поможем, – вновь вздохнул Вадим. – Знать бы чем.

      Я укоризненно посмотрела на него и сказала:

      – Давайте попробуем еще раз. Вы сирота, родители умерли несколько лет назад, у вас остался только дед…

      – Да, – кивнула она. – А теперь и он умер.

      – Когда это случилось?

      – Месяц назад. То есть месяц назад его похоронили. Он умер семнадцатого числа, – торопливо добавила Виктория.

      – Умер в больнице?

      – Нет. В своем доме. У него дом в Мальцеве. Это недалеко от города, двадцать километров.

      – Вы были рядом с ним? – продолжила я задавать наводящие вопросы.

      – Нет. Это произошло неожиданно. Он не собирался умирать. По крайней мере, я точно не ожидала, что это случится… Я имею в виду…

      – Мы поняли. Дед умер, его похоронили… И вас что-то беспокоит?

      – Да. Очень беспокоит… Я не знаю, что делать… Ради бога, помогите мне! Потому что в полицию идти бесполезно, они даже разговаривать не станут.

      Вадим, повернувшись ко мне, свел глаза у переносицы, демонстрируя отчаянье, а я с прискорбием поняла: мы идем по кругу и к вожделенной цели так и не приблизились.

      – Мы вам обязательно поможем, – сказала я без особой уверенности.

      – Да? – Виктория вроде бы обрадовалась. – Я понимаю, что это непросто… И я вам очень благодарна. Деньги у меня есть. Павел Сергеевич предупреждал, что гонорары у вас…

      – Подождите с гонораром, – не выдержал Вадим. – В чем дело-то?

      – Я… я хочу знать, почему он умер! – выпалила девушка.

      Мы переглянулись. Даже Димка, до той поры дремавший с открытыми глазами, взглянул с недоумением.

      – Подождите, – нахмурилась я. – Ваш дед умер, его похоронили, и причина