Зеленый луч №2 2017. Коллектив авторов

– скромной (лишь один невинный

      короткий поцелуй). Опять по ту,

      другую сторону экрана будут знать

      как прожит день, но знать гораздо хуже,

      чем знаешь ты. Опять остынет ужин.

      И будет брошен беглый взгляд назад.

      Где дом, где ветер, плачущий в трубе,

      сирень у дома, лодка у причала…

      То место, где берет свое начало

      то время, что отпущено тебе…

* * *

      Не плачь, муэдзин. Не проси на рассвете

      у солнца тепла и у ветра тревоги

      о чахлых деревьях, что, сбившись с дороги,

      свернули в пустыню, где утренний ветер

      песок, как свое непосильное бремя,

      роняет на кроны дерев постепенно.

      Как будто в песочных часах у Вселенной

      кончается время… Кончается время…

      Рис. А. Петелина

      Проза

      Татьяна Иванченко

      Воскрешение сада

      Все персонажи и события вымышлены, любые совпадения случайны.

      Глава 1

      Вступительная

      Сад был огромен и весь пронизан светом. Деревья в нем были высоки и раскидисты, и повсюду яркими пятнами сияли цветы. Это теперь я понимаю, что было в нем всего-то десять-двенадцать соток, и деревья особой высотой не отличались, и цветы были самые обычные, но ведь тогда я была совсем маленькой девочкой, и с высоты своих немногочисленных сантиметров и совсем еще немногочисленных лет несколько преувеличивала и приукрашивала действительность. Тогда – поверьте, те, кто не помнит этого за собой! – мне удавалось видеть и различать краски, впоследствии исчезнувшие из моего взрослого зрения, какие-то невероятные их оттенки. В некоторых случаях мне удавалось проверить себя впоследствии – книги или вещи, где эти краски присутствовали, сохранились, и я рассматривала их с удивлением и спрашивала себя, что же такое видела я тогда? Например, на пестром махровом халате мне удалось обнаружить три совсем крохотных вкрапления ниток особенных цветов, больше нигде не повторявшихся. Сколько раз я с неиссякаемым любопытством выискивала эти микроскопические штрихи: темно-зеленый, салатный и сиреневый, – и какое эстетическое наслаждение я от этого получала! А в книге о вкусной и здоровой пище картинка с зеленым горошком на тарелке вызывала во мне чувства, никак не связанные с вкусовыми ассоциациями – так, наверное, ювелир чувствует глубину цвета и блеска драгоценных камней. Горошек этот был замечательно, фантастически зеленым!

      Да, цвета играли особую роль в моих детских восприятиях, куда это все делось теперь? Может, выцвели нитки на махровом халате? И книжная страница пожелтела от табачного дыма, которым мы с дедом прокуривали нашу библиотеку много лет? Но цветы, цветы-то уж никак не могли побледнеть за прошедшие годы, и листья на деревьях не могли изменить своих оттенков, почему же теперь я не могу так остро и ярко почувствовать это разноцветное пиршество, эту радужную вакханалию? У Френсиса Годвина, автора XVII века, в его романе «Человек на Луне» прочитала я о красках, на Земле не существующих: «и определить этот цвет невозможно, не увидев своими глазами», – и вот теперь детство мое вспоминается как подобное фантастическое путешествие,