Соль с Жеваховой горы. Ирина Лобусова

стал ее жизнью. И Циля мучительно переживала за него.

      Таня как могла пыталась поддержать ее. Но все чаще она заставала Цилю одну. Похудевшая, подурневшая, она стала выглядеть значительно старше своих лет. Тане мучительно больно было видеть ее такой.

      – И вот теперь все за так. Нету его, как за ничто нету мужа, – постоянно причитала Циля, – один за мусор в мозгах…

      В тот вечер она выглядела еще хуже, чем обычно, все время плакала, и Таня пока не понимала причины ее слез. Она забежала к подруге рассказать о жутком убийстве в районе Жеваховой горы, о том, как одна из клиенток зарубила топором известную в городе старуху-гадалку, к которой часто ездили уличные девушки с Дерибасовской. Однажды у нее была и Циля. Таня же просто смеялась – она не верила в гадания, как не верила ни во что на свете. Среди девушек она была единственной, кто не верил в лживые росказни гадалок, которые не сбывались никогда. И все же старая врунья не заслуживала такой жуткой смерти! Таня искренне сожалела о ней, хотя и не знала ее лично.

      Рассказ подруги поверг Цилю в еще большее уныние.

      – Да знаю за то… Виктор уже рассказывал, – махнула она рукой, – радовался, шо за быстро дело закрыл.

      – Как закрыл? – опешила Таня.

      – Так психическая ее порешила, – горько вздохнула Циля, – а потом сама копыта откинула на месте. Психический припадок… Виктор радовался за то, что гембель такой закоцанный свалился с его головы!

      И всего делов, что за пару бумажек подписать надо. Кончено. Хвосты в воду…

      – Концы в воду… – машинально поправила Таня. – Но это же странно, что убийца умерла на месте! Нестандартное какое-то убийство! От чего она умерла?

      – Ну, так психическая же, говорю! – повторила Циля, пожимая плечами. – Виктор сказал за то, что эпи… эти.. экли.. эпитетсия.

      – Эпилепсия? – удивилась Таня. – Первый раз слышу, чтобы человек в эпилептическом припадке умирал на месте, кого-то перед этим убив!

      – Да и не такое бывает за жизнь! – снова горько вздохнула Циля.

      – А что, Виктор рассказывает тебе о своей работе? – удивилась Таня.

      – Ну да, – кивнула Циля, – не за все, но говорит. Потому и плачу.

      – Чего плачешь? – не поняла Таня.

      – Следят теперь за ним! – Из глаз Цили снова полились слезы.

      – Кто следит, зачем? – нахмурилась Таня, уже решив про себя подключить к этому делу Тучу – состояние подруги ей решительно не нравилось.

      – А я знаю? – пожала плечами Циля. – Они мне не представились. А за окно я их сама видела!

      – Кого видела? – не поняла подруга.

      – Двоих. Ночью, – Циля вытерла слезы и заговорщически понизила голос: – Стояли внизу. Один в окна заглядывал, а другой что-то в блокноте рисовал. Я Виктора разбудить забоялась. Устает он. Озверел бы, шо твой черт! Сама тихонько под окном стояла. Страсть до жути! Аж мурашки за шкурой! Я потом так и не заснула.

      – Может, это воры были? Мало ли кто по Слободке шастает! –