Камни последней стены. Чингиз Абдуллаев

Возвращаясь в посольство, Воронин подумал, что за ним могут следить. Поэтому он шел неторопливо, заглядывая по пути в магазины, стараясь ничем не выдать своего волнения. И лишь вернувшись в посольство, он составил рапорт, в котором указывал на возможные осложнения в случае любых проявлений активности советской резидентуры СВР в Германии.

      Он даже не мог предположить, что его рапорт будет передан высшему руководству, и в Москве будут решать, как именно отреагировать на столь жесткое заявление немцев. Воронин не мог даже предположить, что большая игра, в которую он оказался вовлечен, уже началась.

      Москва.

      30 октября 1999 года.

      Они сидели в кабинете Осипова на втором этаже. За окнами лил дождь. Дронго расположился на диване и внимательно слушал хозяина дачи.

      – В живых на сегодня остались пять человек, – продолжал свой рассказ Георгий Самойлович. – Оливер Бутцман – в Израиле, Альберт Шилковский – в России, Карстен Гайслер, Бруно Менарт и Габриэлла Вайсфлог – в Германии. Только пять человек, один из которых предполагаемый информатор Барлаха, через которого он и собирается передать документы американцам.

      – Может, Барлах блефует? – уточнил Дронго. – Может, просто хочет взять деньги с американцев? Он ведь бывший осведомитель «Штази», бывший сотрудник полиции, как вы говорили. Вряд ли опытный агент ему доверится.

      – И тем не менее, Барлах сообщил такие сведения, о которых не должен был знать никто. Никто, кроме членов группы полковника Хеелиха. Именно поэтому американцы ему поверили.

      – Вы не можете сказать о чем идет речь?

      – Конечно, не могу. Но если в общих чертах, то – об агентуре, оставленной в объединенной Германии. О самых ценных агентах, о существовании которых ни американцы, ни немцы не должны ничего знать.

      – Понятно. Барлах представил убедительные доказательства?

      – Да. И через наши источники мы вышли на него. Стало ясно, что он представляет угрозу для нашей сети в Германии. Было принято решение устранить эту опасность. Однако в последний момент что-то не сработало, и Барлах остался жив, хотя и попал в больницу.

      – И тогда вы решили вычислить его источник?

      Осипов сидел в кресле напротив. Он мрачно кивнул.

      – Наши аналитики проверили все связи Барлаха. Выяснилось, что он был связан с одним из сотрудников группы Хеелиха – Фредериком Нигбуром. Наши специалисты сделали вывод, что именно Нигбур решил таким образом передать через Барлаха имеющиеся у него документы.

      – Почему не сам Нигбур? Почему он доверился другому человеку?

      – Это очень опасно. По-существу, немец, который выдает подобные секреты американцам, совершает государственное преступление. Ведь после объединения Германии агенты Восточного блока не должны работать на чужую страну. Мы полагали, что Нигбур каким-то образом получил доступ к закрытой информации. Кроме того, очевидно, сработали стереотипы. Во-первых, связь Нигбура с Барлахом, во-вторых, поведение самого Нигбура. На судебных процессах