Прощание на Поцелуевом мосту. Екатерина Островская

Санкт-Петербурге. А если будете ждать другого, то вас задержат на двое суток. И будут содержать в другом месте, не столь комфортном. – Вера замолчала, прислушалась и шепнула: – Сейчас в дверь постучат и меня попросят удалиться. Скажите, что хотите, чтобы я осталась и поухаживала за вами. Лучше прилягте, полотенце на голову, будто бы плохо себя чувствуете. Тогда они не будут терзать вас и приставать с расспросами. А если будут тянуть на допрос…

      Дверь отворилась без стука, заглянул один из мужчин и строго посмотрел на Веру:

      – Вы не должны здесь задерживаться.

      Вера многозначительно посмотрела на девушку, и та после паузы произнесла тихим, умирающим голосом:

      – Это я попросила ее поухаживать за мной: мне так плохо. Я даже шевелиться не могу.

      Мужчина покосился на фен в ее руках.

      – Желание постоялицы для нас закон. Вы же не хотите, чтобы у нашей гостиницы были проблемы? – обратилась к нему Вера.

      Он что-то пробормотал, но дверь закрылась.

      – Адвокат прибудет через час, они обязаны его пропустить. Он научит вас, как отвечать на вопросы следователя. И еще попросите сами, вернее предупредите, что разговаривать будете только с начальником городского управления следственного комитета. Его фамилия Евдокимов, он помывочноймой старый приятель. Только он сможет помочь. Иначе вас не выпустят: подписка о невыезде – лучший вариант. Но вас могут и обвинить в соучастии.

      – Но я ни при чем! – воскликнула девушка. – Зачем им меня задерживать?

      – Я знаю, я даже убеждена, что вы не виновны. Но для них самое важное объявить, что следствие продвинулось и уже есть задержанные. Запомните, скоро прибудет адвокат, с ним обсудите все. И попросите…

      – Я поняла, я потребую, чтобы меня доставили к начальнику… этого… как его… городского следственного комитета?

      – Все правильно. Как вас зовут? Просто Дезик не предупредил, что вы приедете вместе.

      – Меня зовут Каролина. Я – девушка Дмитрия Захаровича. – Вдруг она вскинула брови: – Вы знаете его прозвище? Вы настолько близкие друзья? – Она подозрительно прищурилась: – Вы с ним…

      – Я просто друг, – успокоила ее Вера. – Запишите мой номер телефона, на случай, если вдруг потребуется выручать вас. И ваш мне дайте.

      – У меня отобрали телефон.

      – Номер запишите на салфетку. Когда вернут телефон, сразу звоните. А пока завтракайте, а то чай остынет.

      Каролина начала с креветок, потом взяла бутерброд. Посмотрела на пирожное и радостно вздохнула:

      – Мое любимое! Я так люблю фисташковый крем.

      Она не походила на убитую горем, только что потерявшую своего возлюбленного.

      – А откуда вы, Каролина? – поинтересовалась Вера. – Я могу связаться с вашими родными, чтобы они не волновались, а то, когда сообщат в прессе, кто был рядом с Иноземцевым, поднимется шум.

      – А разве сообщат? – испугалась Каролина.

      – Я думаю, что очень скоро. Вы что, нашу прессу не знаете? Разве Дмитрий Захарович не предупреждал, что с журналистами надо быть осторожнее и не болтать лишнего, а лучше вообще с ними не встречаться?

      – Предупреждал.