Сапожок Принцессы. Эммуска Орчи

растущего по обочинам дорог, но под этим названием скрывается лучший и храбрейший в мире человек, скрывается, чтобы спокойно выполнять поставленную перед собой благородную задачу.

      – Да, да, – прервал его молодой виконт. – Я, кажется, что-то слышал о нем. Совсем маленький цветок, красный, не так ли? Я слышал в Париже, что когда кому-нибудь из роялистов удавалось ускользнуть в Англию, то этот дьявол Фукье-Тенвиль, общественный обвинитель, получал бумажки с каким-то цветочком, да?

      – Именно так, – согласился лорд Энтони.

      – Значит, он получит еще одну такую бумажку сегодня?

      – Обязательно.

      – Ой, как замечательно вы сказали! – весело воскликнула Сюзанна. – Я слышала, что они ничего не боятся больше, чем этой бумажки с красным цветочком.

      – О, – подхватил сэр Эндрью, – им еще не раз предстоит полюбоваться на него!

      – Ах, месье, – сказала графиня. – Ваши слова как музыка, но мне не совсем понятно…

      – В чем затруднения, мадам?

      – Объясните, зачем ваш предводитель… зачем вы все тратите деньги, рискуете жизнью, а ведь вы действительно ею рискуете, отправляясь в теперешнюю Францию, и все это из-за нас, французов, которые вам никто!

      – Спорт, мадам, спорт, – ответил лорд Энтони веселым и громким голосом. – Вы же знаете, мы спортивная нация. А в наши дни пошла мода вырывать зайца из зубов гончей.

      – Ах, что вы, милорд, какой спорт? Я уверена, у вас есть более благородные цели в этом опаснейшем предприятии.

      – Мадам, буду рад, если вы их найдете. Что же касается меня, клянусь, я просто люблю игру, а эта игра наиболее увлекательная из всех, в которых мне когда-либо приходилось участвовать. Буклеволосые спасаются! Дьявольский риск! Оп-ля! И все разбежались!

      Но графиня недоверчиво покачала головой; она никак не могла поверить в то, что эти молодые люди и их предводитель, все знатного рода, состоятельные, рисковали своей головой (ей это было доподлинно известно) лишь из любви к спорту Иностранное происхождение не спасало их в теперешней Франции. Каждый, будучи уличенным в помощи или даже сочувствии к преследуемым роялистам, тотчас же подвергался суду и казни без всякого снисхождения. Компания молодых англичан просто дразнила непримиримый и кровожадный революционный трибунал, умыкая у него из-под носа, а порой даже прямо от подножия гильотины, осужденных на казнь. Графиня с ужасом вспомнила события последних дней: как пришлось бежать из Парижа с двумя детьми как они прятались на дне убогой повозки, лежа в груде турнепса и капустных листьев, не смея даже дышать, в то время как у страшных Западных ворот чернь орала «A la lanterne les aristos!»[2]

      Все произошло самым странным образом Она и ее муж прекрасно знали, что состоят в списках «подозрительных» и что вопрос их жизни и смерти – дело даже уже не дней, а, быть может, часов. И вдруг явилась надежда на спасение – таинственное послание, помеченное непонятным красным значком, ясные и точные указания… Затем прощание с графом де Турней, совершенно разбившее сердце графини…

2

Аристократов на фонарь! (фр.).