Лимб. Елена Филон

ную встречу, после которой отсчёт жизни пошёл не на минуты, не на дни, а на целые годы.

      Даже не знаю, что лучше.

      Если бы знала…

      Десять лет.

      Десять лет подарил мне Создатель.

      Десять лет жизни бок о бок со своим врагом.

      С тем, с кем была знакома с детства. С тем, кто защищал меня от жестокости и несправедливости мира, рискуя собственной шкурой. С тем, с кем состоялся мой первый поцелуй, моя первая близость… С тем, с кем планировала провести все свои дни до последнего…

      Впрочем, так оно и случилось: «Все свои дни до последнего».

      Я безгранично любила и была предана человеку, который однажды меня убил.

      ***

      Не знаю, что именно вызвало мой интерес к странному мальчугану, что десять лет назад вместе со своими родителями и сестрой-двойняшкой переехал в дом по соседству, но не проходило и дня, чтобы я не выглядывала из окна своей комнаты, в надежде увидеть лохматую светловолосую голову соседа, раскачивающегося на качелях во дворе.

      В отличие от ворчливой и порой излишне активной сестры, мальчик казался одиноким и замкнутым. Такой странный и нетипичный для нашего маленького городка, что волей-неволей приковывал к себе внимание. Казалось, будто в голове у этого ребёнка происходят сложнейшие процессы… Словно он постоянно о чём-то думает, размышляет, решает загадки.

      «Мальчик-пришелец». – Так дразнили его дети.

      «Мальчик с солнечными глазами». – Так называла его я.

      Золото было в его глазах. Скорее всего, это и стало одной из причин, что пробудили во мне интерес к этому человеку. Его глаза сияли! А для меня – во всех смыслах. Весь мой мир был в этих глазах. И я до последнего верила, что его мир – это я.

      Как же я ошибалась…

      Я первая подошла к нему. Просто перебежала через дорогу в один тёплый солнечный денёк и остановилась у качелей, на которых в одиночестве раскачивался мой молчаливый сосед.

      – Привет, – улыбнулась. – Я Мика, твоя соседка.

      Мальчик не отвечал. Глядя перед собой, отталкивался от земли поношенными кроссовками и раскачивался всё выше.

      – Эй, а тебя как зовут? – по-прежнему улыбаясь, воскликнула.

      Я знала, как зовут мальчика, но не могла испортить этим знанием такой важный и значимый для меня момент – момент нашего знакомства. Две недели набиралась смелости, чтобы совершить этот поступок. Не то что бы он пугал меня, как остальных детей, – он настораживал. И от этого к нему тянуло ещё больше. Непреодолимо тянуло.

      Сосед раскачивался всё выше. Длинные и белые, как снег пряди волос взлетали к безоблачному небу и вновь падали на глаза.

      Я улыбалась. Мне нравилось наблюдать за ним.

      – Спорим, я выше могу?! – воскликнула, и мальчик впервые посмотрел мне в глаза. Таким взрослым осознанным взглядом, что мурашки невольно побежали по коже.

      Тогда я не поняла этого чувства, но теперь понимаю, что именно в тот момент нечто тёплое и трепетное родилось в моём сердце.

      Мальчик улыбнулся, спрыгнул с качелей и кивнул мне лохматой головой:

      – Давай. Спорим, не сможешь?

      ***

      Часы тикали. Минуты убегали, как песок сквозь пальцы. Месяцы таяли, как мороженое под палящим солнцем. А годы… а годы мои заканчивались.

      – Может он оборотень, или вампир? – выдвигала версии по поводу цвета глаз моего соседа Шерли во время совместных ночёвок у меня дома. – Ну, знаешь, как у Скотта МакКола в момент превращения.

      – Тебе пора завязывать с сериалами.

      – А пахнет от него как?

      – Обычно.

      – Он сильный?

      – Хватит! Он обычный парень.

      – Ох, прости, забыла, что вы с ним… ну… того.

      – Мы не «того»! – вспыхнула я уже в который раз за вечер. – Мы просто… дружим!

      – Ах, ну если это так теперь называется… – захихикала Шерли.

      Смерила её гневным взглядом:

      – Алек – самый внимательный, самый честный и самый смелый парень из всех, кого я только знаю, так что завидуй молча!

      – Ага-ага, – усмехнулась Шерли. – И даже имечко у него, как у этого… из охотников.

      – Говорю тебе: завязывай с сериалами!

      ***

      Мы дружили пять лет.

      В мой пятнадцатый день рождение Алек впервые поцеловал меня.

      В шестнадцать мы оба лишились девственности… и это было потрясающе. Не из-за ощущений – было больно. Потрясающе было от понимания того, с кем это происходит впервые и что так и останется до конца времён.

      Я и он. Наша связь стала сильнее. Теперь мы принадлежали друг другу во всех смыслах. Алек был нежным, ласковым…Со мной Алек всегда был таким. В отличие от тех, кому он не раз бил морды.

      «Сами напросились», – уверяла себя. Теперь же, думаю, – напрасно.

      Закрывала