Уроборос. Екатерина Игоревна Изюрьева

задаченно почесывая жесткую щетину на лице. Надо заметить, что неуместные мысли самовольно стучали в его голову постоянно, и это было отличительное свойство его противоречивой натуры. Он боролся с этим, старался сосредоточиться, сконцентрироваться, но выходило не всегда. Гэри сильно зажмурился и снова широко открыл глаза, избавляясь от ненужных каскадов в своих рассуждениях. Итак, перед ним лежало все то же тело: колени поджаты к животу, руки скрещены на груди, голова запрокинута вверх. «Похож на эмбрион», – мелькнуло в его мыслях . Он глубоко выдохнул, собрался с духом, и, наконец, взглянул в лицо убитого. В остекленевших тусклых глазах мертвого мужчины застыло живое удивление. Гэри снова закрутил вихрь впечатлений: «Неужели и я сдохну таким же жалким? Видно же, что он так и не успел ничего понять: ни в жизни, ни в смерти. Ничего! Умер, как животное, как корова или голубь!» Тем временем в комнате появился еще один человек. Он был высокого роста, средних лет, с темными волосами, которые резко контрастировали со светло-серыми глазами. Его звали Стив. Он вошел в комнату бесшумно, словно подкрался; и быстрым острым взглядом окинул помещение. За пару секунд он обрисовал для себя картину, заметив, что его напарник беспомощно витает в облаках. Стив скривился в неприятной глумливой улыбочке. Гэри, встретившись с ним взглядом, резко отвернулся, словно его подловили на чем-то непристойном : «Опять подкрался незаметно. Как он ходит так беззвучно? Никогда его не слышу. Ухмыляется еще!». Стив подошел ближе к трупу и сел рядом на корточки. Ему было уже наплевать на Гэри, и было не до сентиментальных рассуждений:

      – Кто он?

      – Генри Лукас Уайт. 52 года. Входил в совет директоров крупного банка. Вдовец. Детей нет.

      – Когда умерла жена? – заинтересовано спросил Стив.

      Гэри ответил не сразу, его слегка удивил вопрос. «При чем тут смерть жены? Совершенно не вижу связи с делом!» – пробурчал он себе под нос и принялся рыться в своих записях. Наконец он нашел то, что нужно:

      – Около года назад.

      – Причина смерти? – накатывая вопросы друг за другом быстрыми волнами , спрашивал Стив.

      – А сейчас это имеет значение? – захлебнувшись от недовольства, огрызнулся Гэри.

      На лбу Стива собрались гармошкой злобные складки, губы плотно сжались в нитку. Гэри видел, что ему этот ответ не понравился, и в душе был даже рад этому. Повысив голос, Стив сделал свой короткий отчет:

      – Итак, смерть Уайта наступила приблизительно четыре часа назад. У жертвы – открытая черепно-мозговая травма: повреждены кожный покров, апоневроз, повреждена кость… Возможно, и более глубоколежащие ткани. Посмотрим, что найдет экспертиза.

      Гэри зевнул и с тоской взглянул на часы: стрелка шагнула на 23.19. Стив вопросительно посмотрел на него:

      – Неужели так скучно?!

      – Я засыпаю. Просто думал, что уже буду дома в это время, а тут как снег на голову этот труп, – оправдывался Гэри.

      – Ты не перестаешь меня удивлять, напарник! Не знаю, как было на твоем прежнем месте работы, может, у вас и было в порядке вещей брать дилетантов, но я такого отношения к работе не допущу! – выпустил яд Стив.

      Гэри покраснел от злости. Он действительно недавно перевелся и пока еще только осваивался в новом отделении. Ему стоило неимоверных усилий пропустить этот «укус» напарника, ведь он считал себя хорошим специалистом, и неплохо зарекомендовал себя. Тем временем, выждав секунду, когда токсичность замечаний ударит по самолюбию Гэри по полной программе, Стив продолжил атаку:

      – Наш новый друг был большим ценителем искусства, заметил?

      Гэри слегка кивнул в ответ, делая вид, что понял, о чем он говорит. С подсказки Стива он стал осматриваться по сторонам более пристально. «Дрогой интерьер. Наверно в стиле классицизма или барокко, а может, модерн или постмодерн… Не разбираюсь я в этой чепухе, – снова зевнув, подумал он. – Скучные шкафы и секретеры из красного дерева, в орнаменте пастушеские свирели и бубны… Да уж, очевидно, деньги водились крупные». Гэри посмотрел на старинный фарфор, подошел к китайской вазе и взял ее в руки, покрутил в руках и равнодушно поставил обратно на столик. Его мало волновало искусство, он не был ценителем, и не понимал, зачем люди тратят на эту ерунду целое состояние. Гэри обернулся и стал свидетелем того, как Стив, словно, принюхиваясь к любимому аромату, втягивал ноздрями запах, исходящий от тела покойника. Гэри невольно поморщился: они совсем недавно начали работать вместе, и к методу напарника он еще не привык. «Меня как нормального человека, бесят эти трупы, а его они, как будто даже радуют?!» – отметил он про себя и брезгливо отвернулся. Гэри подошел к стене, на которой висела весьма любопытная картина. Перед ним была Медуза Горгона, женщина-монстр из древнегреческих мифов. Вроде бы, все просто и «прозрачно», но что-то было не так. Он стал вглядываться в нее внимательнее: то ли в технике написания была странность, то ли это с ним происходило что-то непонятное, но змеи с высунутыми раздвоенными языками просто гипнотизировали его. Они двоились и троились, их было много, становилось еще больше, и он зачем-то начал их считать. Вдруг Гэри отчетливо ощутил мимолетное движение внутри полотна. Какая-то незаметная