Королевский вестник: дар власти. Екатерина Федоришина

а была явиться! Час! Слышишь? Алло!

      От крика закладывало уши. Главный редактор считал утренние звонки терапевтическими. Он давно отчаялся наставить сотрудников на путь истинный, потому чуть испорться его настроение, бросался звонить с угрозами финансового характера.

      – София, если сейчас же не притащишь свой зад в редакцию, лишу гонораров на три месяца.

      От таких слов стало обидно, хотя звучали они привычно. На базовой ставке долго не продержишься, даже если подзатянуть пояса.

      – Поняла. Еду, – я отключила связь и бросилась собираться.

      Главред знал, что тема гонорара способна мгновенно привести меня в чувство. Уже на улице я поправила колтун русых кудрей. Уловив свое отражение в витрине, мрачно выругалась и побежала по сырым проспектам осеннего города.

      В редакцию ввалилась, еле дыша. Пришлось затормозить у входа, чтобы унять сердцебиение. Я стояла, хватая ртом воздух, и судорожно оглядывалась. Ньюс-рум гудел как растревоженный улей. Коллеги бегали по комнате, то и дело сталкиваясь на поворотах. Шуршал принтер, шелестел копировальный аппарат, стучала клавиатура, кто-то громко кричал в телефонную трубку. На редакционном мониторе мелькали слайды смутно знакомой презентации. В изумлении я отыскала взглядом вчерашних собутыльников. Мы устроили неурочную вечеринку, а теперь расплачивались за веселье. Коллеги полулежали на клавиатуре в тоске и унынии. В глазах отражалась экзистенциальная боль человека с похмельем, которому приходится этот факт скрывать.

      – Неужели забыла? – поинтересовался бархатный голос.

      Из глубин редакции вынырнула Мири. В ее руке дымился пивной бокал, щедро наполненный кофе. Без лишних предисловий я выхватила добычу и сделала огромный глоток.

      – Зря вы вчера так набрались, здоровье-то не железное – дипломатично заметила коллега.

      – Спасибо за напоминание. За кризис среднего возраста мы тоже выпили.

      Она хихикнула, схватила меня за локоть и поволокла в переговорную.

      Я молча пила, она смиренно ждала. Наконец, в моих глазах блеснул огонек, на щеках заиграл легкий румянец.

      – Влад тебя уволил, – заявила Мири. – Правда, потом восстановил. Потом опять уволил.

      – Ясно, значит, сейчас будет восстанавливать. Я вовремя пришла.

      – Мы с ребятами попробовали тебя прикрыть. Так и сказали, что с твоей нагрузкой забыть – немудрено.

      – О чем забыть? У меня идеальная память.

      – Да-да, она так же идеальна, как финансовый баланс нашего издательства.

      – Оскорблений я не потерплю даже от тебя.

      Мири подавилась хохотом. Она была красива той кукольной красотой, какую любят модельные агентства и фотографы глянцевых изданий. Сама девушка отличалась крутым нравом, нелюбовью к болтовне и некоторой прямолинейностью характера.

      Мы были противоположны во всем, включая интересы, но прекрасно уживались в редакции, которая напоминала привычный серпентарий.

      – Шутки в сторону, – Мири сменила выражение лица на серьезное. – У тебя неприятности.

      Она рассматривала мою одежду. Свитер вызвал ухмылку, потертые джинсы – печальный вздох, но угги стали финальной каплей. В ее глазах отразилась скорбь.

      – Советую бежать домой, пока Влад не увидел, и сослаться на внезапную лихорадку.

      – Да что стряслось? – не выдержала я. – Сегодня нет мероприятий, нужды наряжаться тоже нет.

      Мири вздохнула, сетуя на мою забывчивость.

      – Пару месяцев назад ты готовила предложение для полугосударственного проекта. Помнишь?

      – Помню. Министерство иностранных дел пожелало сделать специальный информационный проект, посвященный работе двух новых посольств в Нью-Задрипанске.

      – Почему в Нью-Задрипанске?

      – Потому что министерство отказалось говорить, о каких посольствах речь. Будто существуют в мире страны, о которых мы слыхом не слыхивали. Такую тайну развели вокруг этого дела – не подобраться.

      – Тот спецпроект мы все-таки получили. Вчера вечером Влад разослал по редакции письма счастья. Сегодня сюда приедут координаторы, чтобы осмотреться, увидеть редакцию в естественной среде обитания.

      – И они потребуют презентацию предложения?

      Мири кивнула.

      – То есть, я должна сегодня выступать, верно? Это очень плохо.

      Жестокое похмелье, сезонная апатия, затянувшийся период жизненного невезения и старые угги – не так я хотела показать себя общественности.

      – Послушай, а нет ли у тебя срочной задачи, для прикрытия?

      Коллега хитро прищурилась и почесала точеную переносицу.

      – Знаешь, я только что вспомнила об одном мероприятии. Мое присутствие – чистая формальность.

      – Формальность следует соблюсти, – я гордо выпрямилась. – Однако, у тебя полно дел. А я абсолютно свободна.

      – Идея хорошая. Есть одна проблема. Придется поработать мебелью.

      – В