Нечестный штрафной. Юрий Москаленко

вам растолстеть, уж точно не светит! – кидаю я ей комплемент, весьма кстати сомнительный по содержанию, но на него слышу в ответ довольный смех.

      – Скажешь тоже! Хотя, все женщины по материнской линии всегда были худышками, но с хорошей грудью.

      Ну, что сказать – медичка, а у них стыд, как элемент, отсутствует напрочь.

      – Ну, что мы все обо мне, да обо мне, ты то тут как? Решил уже, когда нас покинешь?

      Я пожал плечами.

      – Вообще-то, от меня это вряд ли зависит. Лечащий… меня же Зинаиде Степановне предали от Яковлевича, по анализам гоняет, говорит, что и вовсе по мне диссертацию писать надо.

      – А ты заметно схуднул, – окидывает она меня довольным взглядом. – Вроде же, кормят неплохо у нас.

      – Да на убой кормят, – соглашаюсь я, – но я занимаюсь. Стараюсь больше ходить, занимаюсь лечебной физкультурой, а вот бегать пока не получается.

      – Ну-да, ну-да, я же сама с Яковлевичем тебе эспандеры покупала. Что твои… не посещают?

      – Издеваетесь? – смеюсь я. – Да я лучше бы тарелку горчицы съел, чем общаться с сестрой и её родственниками.

      – Но ведь они и твои родственники, – напомнила Марина.

      – Я их так не воспринимаю, – усмехнулся я. – Особенно, с учётом последних событий.

      – Больше не дёргают? – с тревогой в голосе спросила мой ангел-хранитель.

      – Нет. Получили своё и успокоились. Я тоже не внакладе.

      – Но как же жить без помощи семьи? – печально произнесла Марина.

      Я скривился, словно лимон откусил.

      – А кому такая помощь нужна? – с жестью в голосе спросил я. – Деньгами поделились, квартиру в Хабаре вернули, в детдом взносы сдают – я без претензий.

      – Но детдом? – вопрос в голосе.

      – А что детдом? И там люди живут и учатся тоже.

      – Дзёмги… бандитский район, как впрочем, и весь Комсомольск. Тут очень распространена блатная романтика.

      – Она меня не интересует, – смеюсь я, – не беспокойтесь, Марина Николаевна, вором в законе, впрочем, как и бродягой, мне точно не стать. Я семью хочу, да и со здоровьем что-то делать надо. Но вначале – школа, образование и найти своё место в этой жизни.

      – И куда после школы решил податься? – интересуется она.

      – Пока не знаю. Да и рано ещё об этом говорить – впереди всего седьмой класс. Ещё четыре года, решу. Да всё зависеть будет, как со здоровьем у меня будет к этому времени.

      – Яковлевич сказал, что в армию тебя вряд ли возьмут.

      Я развёл ладони в стороны, как бы аплодисменты изобразил.

      – С одной стороны, плохо, не хочется в глазах других неполноценным быть, с другой, и хорошо, терять время на армию я имею в виду срочную, не хочется. Поступлю в универ, может во Владик, на остров Русский рвану, а вот на какой факультет пока не скажу, может даже в медицинский! – смеюсь я.

      Марина только головой качает в ответ.

      – В медицинском сложно учиться, – наконец-то, выдает она заезженную фразу.

      Всем кажется, что именно медицинское направление в образовании самым сложным