Война мертвых. Евгений Прошкин

во все стороны расходились одинаковые серые кварталы. На полу попадались широкие красные стрелки с белыми цифрами, но что они означали, понять было невозможно.

      – Система простая, – сказал лейтенант. – Первое число – собственный номер прохода, второе – номер прохода, с которым он пересечется. Стрелки показывают направление от меньшего к большему. Четные проходы перпендикулярны нечетным. Всего их по сорок пять. Ну, где мы сейчас?

      Тихон дошел до следующей отметки и прочитал: «43–68». Просто четыре цифры, ничего более.

      – Идем по сорок третьему проходу, сейчас пересечемся с шестьдесят восьмым, – заунывно объяснил Игорь. – Раз движемся по стрелке, то следующий перекресток будет… с каким?

      – С семидесятым, – неуверенно ответил Тихон.

      – А что будет написано после него?

      – Сорок три – семьдесят два.

      – А после?

      – Сорок три – семьдесят четыре. А после девяностого?

      – Упрешься в стену, – отозвался Игорь.

      – Так мы под землей? На Аранте или где?

      Офицер замедлил шаг и выразительно посмотрел на Тихона.

      – Тебе что, не сказали? Место расположения Школы знают человек пять, а может, и меньше. Остальным известно только то, что она находится внутри блуждающей планеты.

      – Кто мне мог это сказать… На Земле и о войне-то ничего не слышали.

      – Серьезно? До сих пор? – удивился Игорь. – Вот стадо!

      Он остановился у стрелки «43–74» и показал на дверь.

      – Жить будешь здесь. Панель в центре – сканер. Кроме тебя и меня, в твой кубрик никто не войдет. Дотронься.

      Тихон прикоснулся к поперечной перекладине, и створка быстро ушла в потолок. Квадратная комната без окон напоминала промышленную тару. Узкая кровать в центре подчеркивала пустоту помещения и делала его еще более бездушным. Тихон вошел в кубрик и осмотрелся. Комната ему понравилась – главным образом тем, что была рассчитана на одну персону. В левой стене он увидел несколько шкафов, маленький белый экран, утилизатор и встроенную печь. Значит, питаться в компании жующих морд тоже не придется.

      На кровати Тихон нашел сложенную конвертиком форму. Не удержавшись, он ее развернул и приложил к себе. Аксельбанта на рубахе, естественно, не было – не было ни погон, ни даже дохленького шеврона, только на груди, над левым карманом, светилось желтое тиснение: «43–74».

      – Старые тряпки бросишь в мусорник, – распорядился Игорь. – Потом помоешься. Санблок в том углу. Встанешь на ступеньку – откроется. Поешь и отдыхай. Когда проснешься, явишься в кубрик тридцать девять – восемнадцать. Запомнил?

      – Во сколько явиться?

      – Ты не проспишь, – заверил Игорь. – Да вот, на будущее: повышенное внимание к женскому полу в Школе не приветствуется. С зовом природы справляйся сам. Научить?

      – Владеешь в совершенстве? – не выдержал Тихон.

      Лейтенант озадаченно поморгал и вдруг рассмеялся.

      – Сублимация, курсант. Это не совсем