С черного хода. Александр Башибузук

тоже пришла в себя и, увидев меня без шлема, возмущенно заорала. Но понял я, что она злится, лишь по выражению лица девушки. Шлем глушил звуки почти полностью…

      – Зачем ты его снял?.. Инструкцию хрононавта, что ли, не читал?.. А ну надень…

      – Угомонись… Какую инструкцию? Какого хрено… навта?..

      – А-а-а… – Катарина смущенно стукнула себя рукой по шлему. – Вылетело из головы.

      – Да сними ты его! – заорал я в свою очередь. – Ничего не слышно.

      – Ну да… – девушка сняла шлем и осторожно вдохнула. – Вроде нормально… И куда нас занесло?

      – А я почем знаю? Хотел у тебя спросить… Смотри, капсула под наклоном. Нас входным люком уперло во что-то. Тут аварийного выхода не предусмотрено?

      – Нет… – Катарина зачем-то покрутила головой. – Но можно сделать вот так…

      – Стой! – заорал я в нехорошем предчувствии.

      Но шведка уже открыла крышку пульта, торчавшего из стены рядом с ней, и дернула за какую-то чеку…

      – Млять…

      Я уже устал материться, но по-другому выразить свои эмоции не получается…

      Оглушительно грохнуло, вспышка, капсула подпрыгнула и со скрежетом приняла сравнительно нормальное положение, только с легким креном уже в обратную сторону. Но не критическим.

      – Что это было? – заорал я и закрыл глаза руками.

      На месте входного люка образовалось отверстие, в которое хлынул поток ярчайшего света. Глаза, привыкшие к полумраку, отреагировали соответственно. Пришлось зажмуриться.

      – Пиропатроны… – заявила смущенным голоском Катарина. – Люк отстрелился.

      Я проморгался и увидел через дыру покачиваемую легким ветерком ветку. Обычную ветку, с красивенькими фигурными листиками. И веяло влажным воздухом, разбавленным незнакомыми пряными ароматами.

      – Земля… – разочарованно протянула шведка.

      – А ты куда хотела попасть?

      – Ну…

      – Без всяких «ну». На хрена нам какие-то Вальхаллы… и эта… как ее? Шаболда?..

      – Шамбала… Неуч.

      – И Шамбалы тоже. Надо быстро сориентироваться и двигать к своим… – я отстегнул привязные ремни и неожиданно шлепнулся на пол. – Что за хрень?..

      – Вестибулярный аппарат расстроился, – прокомментировала шведка. – Подожди немного, все должно прийти в норму.

      Девушка как раз вставать не спешила, осторожно разминая руки и ноги.

      – А позволь тебя спросить, к каким «своим» ты собрался? – вдруг неожиданно спросила она.

      – К своим… – я все-таки умудрился встать и ждал, пока пройдет головокружение. – К русским… советским…

      – Они мне не свои, – буркнула шведка, настороженно глядя на меня.

      – Но мне-то свои. А ты… ты можешь считать себя военнопленной. И я тебе гарантирую действительно гуманное обращение и щадящий режим содержания. Но ты будешь обязана предоставлять свое тело по первому требованию…

      – Руки! Руки вверх!

      – Ты что?.. – я обернулся и увидел направленный на меня ствол пистолета.

      – Ну