Эликсир Купрума Эса. Юрий Сотник

позже Родя толкнул Веню локтем и прошептал:

      – Смотри! Это же Купрум Эс!

      Даже теперь Веня не сразу узнал учителя химии – так он вдруг изменился. Обычно Куприян Семенович, несмотря на свои семьдесят лет, держался по-военному прямо, всегда на нем был белоснежный воротничок и темный галстук, всегда его усики, почти такие же белые, как воротничок, были аккуратно подстрижены. Теперь к ним навстречу шел ссутулившийся и довольно неопрятный старик. Воротничок его был измят, словно он спал не раздеваясь, галстук съехал сантиметра на два вниз, щеки ввалились, и на них поблескивала седая щетина. Но хуже всего были у него глаза: какие-то выцветшие и вроде ничего не видящие перед собой.

      – Что это с ним? Заболел? – тихо спросил Веня, когда Купрум Эс прошел.

      – А что, если не заболел? – тоже вполголоса проговорил Родя. – Что, если ему… не… но по себе!

      – В каком смысле не по себе?

      – Ну, в таком смысле, что его что-то мучит. Вот давай сопоставь фактики: по ночам свет горит в химической лаборатории, а теперь Купрум Эс… сам видишь какой. А что, если он знает, что у него в лаборатории что-то неладно! Что, если он знает, что там по ночам творится, и это его мучает!

      Веня замотал головой.

      – Нет, Родька! Ты уж, в самом деле, как начнешь фантазировать!.. Во-первых, мы даже не знаем точно, химическая там лаборатория или нет. Во-вторых… ну, ты все-таки конкретно скажи, что его может мучить. Ну, что?

      Родя помолчал, подумал.

      – А давай предположим так: у Купрума Эса в лаборатории пропадают какие-нибудь приборы, и он от этого переживает. А приборы эти ворует тот, кто по ночам занавешивает окна.

      Теперь помолчал и подумал Веня. Вдруг он резко повернулся к Роде:

      – В общем, знаешь что? Давай подойдем к Купруму Эсу и скажем ему насчет окошек. Если он не знает про ночной свет – значит, там действительно воры, и мы, выходит, поможем их разоблачить, а если знает – тогда получается, что все в порядке.

      – Ну что ж… Это мысль… – Родя хотел еще что-то сказать, но тут к ним подошла Нюся Касаткина.

      – Мальчики, мальчики! – запищала она. – Вы знаете, что приближаются перевыборы в совет отряда?

      – Ну, знаем, – раздраженно ответил Веня. – Скажешь, что надо за Ладошину голосовать?

      – Мальчики, только за Ладошину, только за Ладошину и ни за кого больше! Мальчики, вы поймите, что она у нас самая достойная, что она у нас самая…

      – Ладно! Вали отсюда! – сказал Веня и, взяв Родю за локоть, повел его прочь от Касаткиной. Но Родя не захотел обижать Нюсю и объяснил ей через плечо:

      – Мы уже сказали, что будем голосовать за Ладошину.

      Во время большой перемены они снова увидели химика в коридоре. Некоторое время приятели шли за ним, не решаясь заговорить, потом все-таки набрались храбрости, забежали вперед и остановились перед Купрумом Эсом.

      – Куприян Семенович, извините, пожалуйста! – очень вежливо начал Родя. – Можно с вами поговорить?

      Куприян Семенович резко остановился и странно дернулся, словно его ударило током.

      – А? Да-да!.. –