Спаситель мира. Андрей Анисимов

я этого не сделал, писатель был бы жив. Ты сам тоже постарайся быть поосторожнее… Прости, мальчик, мое время истекло. – И Иван Иванович указал на черное «Вольво», притормозившее возле них. – Когда в твоем следствии покажется свет в конце туннеля, можешь мне позвонить.

      Из машины выскочил водитель и распахнул перед ним дверцу. Сопровождающие Квадрата мужики уселись сзади. Слава взглянул на водителя и сжался. Это был тот самый хам, которого он тянул за ухо. После странной встречи на Кузнецком мосту Гоша Березин привез старшего лейтенанта Синицы-на в Гороховский переулок. Саша Лебедев по-хозяйски расположился на кухне писательской квартиры и пил кофе.

      – Тебе со сливками, или ну их? – поинтересовался он у Славы.

      – Со сливками, – не отреагировав на фразу из анекдота, попросил этот.

      – Что-то ты больно серьезен, – покачал головой Лебедев. – Видно, тебя возле Лубянки трахнули по полной программе.

      Слава подробно рассказал капитану о своей встрече. Саша посерьезнел.

      – Не люблю я пересекаться с этой конторой. Ой как не люблю. Он так и сказал – «влип»?

      – Так и сказал. Мне кажется, он догадывается, кто застрелил Каребина.

      – Слава машинально взял нож, намазал хлеб маслом и отрезал сыра. – Ты в магазин ходил?

      – Зачем? Нам разрешили пользоваться холодильником, а там жратвы навалом, – , усмехнулся Лебедев. – Не смущайся, это нам за охрану в качестве слабой платы. Все равно продукты вечно не лежат…

      – Саша, у меня к тебе просьба. – Синицын полез во внутренний карман и достал дискету. – Спрячь ее у себя понадежнее. Это роман Каребина. Роман Тоня распечатала, и я его сейчас штудирую. Но если текст случайно пропадет, останется только эта дискета. Компьютер они успели изуродовать.

      Лебедев взял дискету, засунул ее себе в нагрудный карман и застегнул на молнию:

      – Что, острая вещь?

      – Пока не дочитал, сказать не могу. Но там фигурирует один известный деятель – Святослав Стерн. О нем писатель и наводил справки в ФСБ.

      – «Жизнь с доброй улыбкой»… Читал я эту «библию», когда увлекался сектантством, – вспомнил капитан. – Разных обществ Стерна по всей стране, дальнему и ближнему зарубежью еще и сейчас полно. Закончишь роман, дай мне. С удовольствием полистаю.

      – Это что, религиозные секты? – Слава обрадовался, что старший друг имеет представление о теме.

      – Не совсем. Что-то между Сенрике и обществами культуры. Но почитатели Стерна держат его за Бога.

      – Скажи, а когда этот Стерн умер? Ведь все это нафталин?

      Лебедев задумался.

      – Точно не помню, но старик был крепкий и жил долго. По-моему, дожил до конца войны и еще жил лет десять…

      – Очень любопытно, – буркнул себе под нос Слава и набрал телефон режиссера.

      – Эраст Митрофанович, здравствуйте. Вас беспокоит следователь Синицын из районного отдела внутренних дел. Я расследую гибель писателя Каребина и хотел бы с вами встретиться. Можно сегодня? Спасибо. – Он положил трубку и встал.

      – Что, покидаешь друга? – проворчал Лебедев. – Я