Правило профессионалов. Чингиз Абдуллаев

в пути, когда тот пересел в его автобус, мотивируя это своим опозданием.

      – Кажется, я был прав, подозревая вас, – усмехнулся Дронго.

      – Да, но вы не знаете, что за вами следят, – заметил мидовец. – Я сумел вычислить, кто является представителем английской разведки в нашей группе. Это профессор Мамедалиев.

      Глава 3

      После этих слов Дронго понял, что на его попутчика рассчитывать не приходится.

      – Почему вы так решили? – улыбаясь, спросил он, когда они из номера вышли на балкон, плотно закрыв двери.

      – Он все время вертится вокруг вас. Кроме того, он опоздал вместе со мной на первый автобус, чтобы попасть в ваш, четвертый.

      – А почему вы решили, что представитель «Интеллидженс сервис» будет такой же дилетант, как вы?

      Мидовец обиженно фыркнул:

      – При чем тут дилетантизм? Я говорю о своих подозрениях.

      – Вы работали раньше в Ираке? – спросил Дронго.

      – Да, восемь лет.

      – И по совместительству доносили в КГБ о своих коллегах. Верно?

      – Не нужно меня оскорблять. Я выполнял свои профессиональные обязанности аккуратно и честно.

      – Понимаю. Но сейчас положение немного изменилось. Если иракцы раньше подозревали, что вы работаете на КГБ, они могли смотреть на это сквозь пальцы. В конце концов вы честно закладывали своих сотрудников. Но если они хотя бы на мгновение поймут, что вы приехали сюда с целью ликвидировать их лучшего советника, вам конец. Вас бросят крокодилам, и я не дам за вашу голову ни одного динара.

      – Я работаю в системе МИДа уже двадцать пять лет, – с вызовом ответил дипломат, – и пока никто никогда не говорил о моих оплошностях.

      – Тогда с чего вы взяли, что профессор Мамедалиев – английский шпион? Доказательства у вас есть?

      – Он остался со мной, чтобы попасть в ваш автобус. Раз. Он скрывал, что знает английский, – два. Это я установил вчера, случайно услышав его разговор с иностранцем. Кажется, с румынским режиссером, приехавшим на съемки в Багдад. Кроме того, он большой знаток арабского мира, много раз бывал за рубежом и является почти идеальной фигурой для установления любых контактов.

      – Понятно, – вздохнул Дронго, – ничего конкретного. В вас говорят стереотипы мышления. Если человек много раз бывал за рубежом, значит, подозрительный тип. Если знает какой-нибудь язык, еще более подозрительно. А он просто никому не говорит о своем плохом английском потому, что блестяще знает арабский и фарси.

      – А это что? – торжествующе достал из кармана клочок бумаги дипломат. – Тоже стереотипы моего мышления?

      «Встретимся в пять часов внизу у лифта», – было написано по-русски.

      – Вот видите, – с явной издевкой произнес дипломат, – мы тоже кое-что можем.

      – Откуда она у вас?

      – Он выронил ее сегодня за обедом. А я подобрал.

      – Это моя записка. Мы договаривались прогуляться вместе по Багдаду. Он не успел вернуться с конференции. И вас послали ко мне связным, –