Изнанка судьбы. Алина Лис

выгодную партию.

      – Ах, дорогая, но срок траура уже почти миновал. И нам всем просто необходимо развеяться.

      – Неприлично веселиться, когда после смерти отца прошло всего восемь месяцев.

      Иногда я завидую набожности и строгости Фанни. Она всегда знает, как правильно. И такая серьезная. Ее даже маменька побаивается.

      – Хочешь остаться старой девой? Прямо как Элисон? – фыркнула Китти.

      Мне стало до слез обидно. Хотела сказать ей в ответ какую-нибудь гадость, даже воздуха набрала, но так и не нашла, как уколоть.

      Зря говорят, что на правду не обижаются. Правда как раз обиднее всего, от нее не отмахнуться.

      – Дорогая, ну что ты говоришь. Твоя сестра еще найдет себе прекрасную партию. – По маменькиному лицу было видно, что она ни на полпенса не верит в свои слова.

      Никто не верит. Даже я.

      – Не найдет, если будет дома сидеть.

      Я пробормотала что-то про траур и сбежала.

      Маскарад длился до утра. Маменька и Китти думали, что Саймон уехал раньше. Только когда они вернулись домой, выяснилось, что брат сбежал.

      Маменька при этом известии стала такой мертвенно-бледной, что я поверила: ей и правда нехорошо.

      Никто не знал имени и не помнил внешности женщины, которая увела Саймона. Все, что мы сумели разузнать, расспрашивая гостей, это что на маскараде незнакомка была в зеленом парике и черной полумаске.

      – Ах, как это романтично! – закатила глаза Китти.

      – Но он должен был нас предупредить, – нахмурилась Фанни.

      – Это ужасно! Где мои сердечные капли? – простонала маменька.

      Я ничего не сказала. Меня никто не спрашивал.

      Не сказала, но подумала: какой он смелый. Все-таки сделал все по-своему, молодец. И еще хорошо помню, как любопытно было познакомиться с избранницей брата.

      А чуть позже мы все уже молились, чтобы речь шла всего лишь о поспешном тайном браке. Потому что кучер кареты, в которую села влюбленная парочка, поклялся: мол, остановился по приказу зеленоволосой красотки у кромки леса. На его глазах женщина взяла Саймона за руку и увела за собой в холм.

      – Бывает, – философски заметил он, набивая трубку дешевой курительной смесью. – Фэйри балуются. Давнехонько о них не было вестей.

      Я слушала, затаив дыхание. Верить? Не верить? Настоящие фэйри, совсем как в сказке?!

      Маменька молчала и весь рассказ слушала с каменным лицом, а когда кучер вышел, упала в обморок.

      – Я не верю, что Саймон мог так поступить, – заявила она после того, как Фанни поохала над ней должное количество раз, а я поднесла нюхательную соль.

      Мой безответственный брат сбежал за неделю до слушания дела о наследстве. И наше и без того непрочное положение стало совсем плачевным.

* * *

      Нет, мы не сдались так просто, конечно нет! Маменька наняла мага, который, по слухам, накоротке с повелителем фэйри. Седой приземистый колдун оглаживал бороду и смешно пучил глаза. Но делу не помог.

      – Фэйри Гэльских холмов здесь ни при чем, – сказал он, разводя руками. – Ни в одном из кланов не слышали