Подводные береты. Эдуард Успенский

и ещё много неба, неба, неба, неба.

      СОЛНЦЕ.

      Плывёт себе и плывёт Павлова в сторону сброшенного предмета и радаром впереди себя пространство осматривает.

      На животе у неё фотокамера, на спине что-то вроде пулемёта. И всё это больших доисторических размеров.

      Вот на неё надвинулось большое планктоновое облако.

      Видимость глазами уменьшилась до метра. И тут она услышала незнакомый голос:

      – Привет, старуха… Ты что, на дачу собралась?

      Павлова оглянулась и увидела справа недалеко от себя красавца Тристана.

      – При чём здесь дача? На какую такую дачу?

      – А при том. Зачем на тебе вся эта мебель?

      – Это не мебель! – ответила Павлова. – Это приборы такие. А почему я тебя не заметила? Почему я тебя не слышала радаром?

      – Потому что на мне антирадарный жилет. Я – Тристан, из Америки. Я морской разведчик.

      – Я – Павлова из России. У меня приказ тебя обезвредить.

      – Меня не надо обезвреживать. Я и не вредный вовсе.

      – Вот так сюрприз! – сказала Павлова. – А они там думали, что ты атомная бомба или торпеда. И что ты будешь разведывать?

      – У меня задание сфотографировать подводную лодку, переходящую в самолёт. Это трудно?

      – Это пара пустяков. Они по утрам проводят испытания. Их штук десять здесь кружится.

      – А что нам делать до этого?

      – Понятия не имею.

      – Знаешь что, давай я тебя сфотографирую на память.

      – Здесь?

      – Здесь. Мой аппарат всё снимает даже ночью.

      – Ну уж нет, – сказала Павлова. – Если фотографироваться, то на фоне пейзажей. Чтобы было что друзьям показать.

      – Отлично. Плывём к пейзажам.

      – Подожди, – сказала Павлова. – Я эти хомуты сниму.

      Тристан помог Павловой расстегнуть пряжку на животе, и всё неудобное техническое оборудование благополучно отправилось на дно.

      Чтобы найти и достать его, дельфинам понадобилось бы не больше трёх минут. Они видят дно и буквально осязают все предметы на нём, просто не сходя с места. Гораздо труднее для них снова напялить на себя всю эту обязаловку.

      Павлова пошла шпарить по волнам в сторону берега.

      – Э, нет, – сказал Тристан, – так я за тобой не угонюсь. Мне с этими шкафами надо расстаться.

      – А как же фотография?

      – Фотографии делают перед расставанием. А мы только встретились.

      Ультрасовременное снаряжение Тристана последовало вниз вслед за оборудованием Павловой.

      Курортный берег Фороса представлял собой сплошной праздник. Отовсюду неслась музыка: с пароходов, из парка, с танцплощадок и просто от отдельных лиц с магнитофонами.

      По всей длине берега висели лозунги:

      «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРАЗДНИК НА ВОДЕ!»

      «ВСЕ КАК ОДИН УЙДЁМ ПОД ВОДУ!»

      «ДОРОГИЕ ФОРОСЦЫ! НЕПТУН ОЖИДАЕТ ВАС ПОД ВОДОЙ!»

      «МОЛОДЁЖЬ! ВАШЕ МЕСТО НА ДНЕ!»

      «ПОСЕТИТЕ ДЕЛЬФИНИЙ ЦИРК МАРКА АЛМАЗНОГО!»

      – Послушай, Павлова, – спросил Тристан, – как мне к тебе обращаться?